Чехословацкая социалистическая оппозиция, по мысли составителей документа, «должна так или иначе формироваться как новое политическое движение (выделено в документе. – Э. З.), нетрадиционное как в идейном, так и в организационном плане». Что же собой представляла идейная платформа, на которой предполагалось проводить объединение? С одной стороны, «Малая программа действий ЧДДС» отдавала дань Пражской весне, оценивая ее как «один из периодов, достойных того, чтобы сегодняшняя социалистическая оппозиция из него исходила». В то же время социалисты указывали на «слабые стороны, ошибки и иллюзии» Пражской весны, считая именно их «непосредственным источником» всех своих «принципиальных размышлений»[347]. Задачу тем самым они видели в учете и преодолении в своих программных установках негативного опыта Пражской весны.

ЧДДС ставило в вину лидерам Пражской весны в первую очередь то, что чехословацкое послеянварское движение «не сумело стать антибюрократической революцией»[348]. Это движение не смогло «объединить на новой основе все решающие антибюрократические силы», «провести жесткое разграничение фронтов и акторов нового исторического конфликта». Своей половинчатостью оно «в конце концов даже способствовало переходу некоторых значимых составных частей революционного движения в состояние пассивности»[349]. Можно утверждать, что в документе содержится полемика с «Малой программой действий СДЧГ», попытка преодоления разногласий по целому ряду принципиальных вопросов, одним из которых являлась оценка Пражской весны, попытка выработки общих программных установок. Не случайно свою «Малую программу действий» брненские социалисты назвали «программой идейного объединения авангардной социалистической оппозиции»[350], т. е., будучи названной одинаково с документом СДЧГ, она выражала претензии на более широкую перспективу.

Выход из создавшегося положения «Малая программа действий ЧДДС» видела не в преемственности с идеями Пражской весны, а в «новой авангардной ориентации», подразумевая под «авангардом» такое движение, которое «может возникнуть лишь как итог сконцентрированного политического усилия определенного характера и которое могло бы стать носителем ценностей, наполняющих смысл чехословацкой истории». Его можно по-новому актуализировать как «борьбу за суверенитет государства, суверенитет культуры и языка, суверенитет в определении общественного характера наших публичных дел. И даже если в привычку ликвидаторов этих ценностей входит разгром в первую очередь авангарда народа, мы знаем, что это все же не приводит к гибели народов – их лишь заставляют замолчать. Со временем авангард сформируется снова и превратится в реальную политическую силу»[351].

Конец ознакомительного фрагмента.