У кого в голове эта серая метель? Кто проснулся?

Взрослый мужчина. Не подросток, не парень, не пацан. Хоть что-то. Сжать, потискать пальцами виски и темя – голова настоящая, реальная. Коротко пострижен, но никакой памяти о причёске нет. Какие вообще волосы на этой голове? Прямые, кудрявые, тёмные, светлые? Неизвестно. Длинные или нет? Нет, не длинные. Точно не длинные. Но и не такой ёжик. Шея ровно выбрита. «Окантовочка» – вдруг вылезло армейское слово.

Армия, служба, солдаты, расположение. Табуретки, двухэтажные койки, сапоги, форма, подшива. Запах мастики, гуталина и молодого козлиного пота. Слова известны, смысл понятен, но они не связываются ни с чем моим.

«Моего» вообще ничего нет. И меня нет. Слова и мысли летят мимо. Мимо, мимо. Никак не объединяются, не собираются вместе. Никакой картинки.

Но уже хорошо. Хорошо. Потом вернуться к окантовочке. Что-то в этой окантовочке есть. Брезжит, мелькает какой-то скользкий хвостик.

Щёки, подбородок. Всё побрито, но незнакомо, непривычно. Не так. Небрежно, неаккуратно под челюстью. Не так.

Ощупать дальше. Плечи, ключицы, живот – руки ничего не узнают. Спина на чём-то полужёстком, это тюфяк. Почему «тюфяк», а не «матрас»? Разницу понимаю, это хорошо. Но почему «тюфяк»? Комковатый и бугристый, вот почему.

Не идиот. В памяти много слов, их смысл известен и понятен. А про себя неизвестно ничего.

Снова взяться за виски, пройти пальцами вокруг головы.

Вокруг.

Круг. Шар.

Шар, бильярд. Что-то опять забрезжило, замерцало в пустоте. Держать, держать, не упустить ниточку. Бильярд, бильярд. Это важно. Это очень важно. Это ключ. Почему-то это ключ.

Ну!., ну! Пирамида из шаров. Да. Верхний шар – голова. Под ним ещё два. Два плеча – два шара. Цветной – это вопрос, полосатый – ответ. Да, да.

Вопрос вопрос… Нужен вопрос. Вытянуть руки вдоль тела и задать вопрос. Но какой? Вопросы плавают по кругу неуловимо, как рыбки на мелководье. Вроде рядом, рукой – хвать!.. и ничего. Ускользнула. Откуда рыбки в памяти? Кто проснулся, где проснулся, почему здесь? Нет, начать с простого. С простого.

Сколько прошло времени? Да, сколько дней, недель, месяцев прошло на этом тюфяке? Побрит, пострижен. Не то. Могли постричь хоть сразу, хоть через месяц.

Руки, пальцы… Ногти. Да, ногти! Пройтись по ногтям подушечкой большого пальца – все коротко пострижены. Ага, вот оно!

Вот оно! На среднем пальце после неудачного рывка двуручной пилой есть нарост. Как наплыв на дереве. Маленькая такая блямбочка. Давно, с детства. Пилу – где, как, с кем пилил – надо вспомнить. Нет, не отвлекаться, не терять мысль.

Эта штука срослась с ногтем и вместе с ним за три месяца примерно доползает до края. Откуда знание про три месяца? Это потому, что… это когда… Когда доползает до края – аккуратно выстригается и потом снова появляется внизу, у лунки.

В последний раз срезал я её неудачно, шла кровь, долго заживало. Ножницы с чёрно-белыми кольцами. Кровь, перекись, йод, ватка. Всё обошлось, и она снова вылезла у лунки. Как ни в чём не бывало. Как ни в чём не бывало, как ни в чём не бывало, как ни в чём…

А сейчас подросла, проползла полпути до края. Ага! Значит, прошло примерно полтора месяца! Эту штуку не сотрёшь, не изменишь. Узнал её, узнал. Знакомая, родная, моя. Значит, я – это я. Пилу помню, рыбок помню. Бильярд. Но кто это – я? Терпение, терпение. Значит, полтора месяца плюс-минус.

Я чуть не засмеялся от радости и поцеловал путеводную блямбочку. Мысли разбегались, разлетались. Не упустить нить, не потерять мысль! Хочется радостно смеяться. Я – есть! Я вспоминаю! Я вспомню!