– Немного? – переспросила я, подняв бровь.

– Ну, если будешь сильно грустить – могу предложить сыграть в карты. Или рассказать, как делал татуировку с драконом.

Я повернулась к нему как будто случайно, но глазками стрельнула намеренно.

– Подозреваю, история тянет как минимум на восемь из десяти по шкале драматизма.

– Почти. Девять. Было лето, жара, Бангкок, два литра мангового пива и один любящий спорить друг.

– Ого. Тебе удалось меня заинтриговать.

Он наклонился чуть ближе, будто собирался рассказать секрет, и тут…

Резко качнуло.

Самолёт рывком тронулся с места.

Я скользнула взглядом на Максима – и замерла. Он выглядел… не идеально. Его спина напряглась, руки вцепились в подлокотники, а на лбу появилась едва заметная испарина. Господи. Мистер Совершенство – аэрофоб? Да ладно. Я невольно ухмыльнулась – чуть-чуть. Вредная, мелочная часть меня ликующе подпрыгнула. Потом стало стыдно.

Он не виноват в моей череде сегодняшних фейлов. Разве что – в своей неприличной, отвлекающей, совершенно неэтичной красоте. Из-за неё я глупею до состояния комнатного растения.

Наверное, стоило с ним заговорить. Хоть что-то. Хоть немного отвлечь его.

– Ты часто летаешь? – ляпнула я и тут же пожалела. Ну конечно. Гениально. Сказать это человеку, который выглядит так, будто его сейчас нужно либо гипнотизировать, либо укрывать пледом и держать за руку.

Он повернул ко мне голову. Его взгляд был чуть тусклее обычного, но он попытался улыбнуться.

– Не люблю. – Честно, коротко. – Но работа заставляет.

– Ага, – кивнула я. – У меня такая же история с каблуками.

Он усмехнулся.

– Спасибо, – тихо сказал он.

Я слегка наклонилась к нему, будто по секрету:

– Хочешь держаться за подлокотник – бери оба. Я великодушно пожертвую своим.

Он улыбнулся уже шире.

Я отвернулась к окну, чтобы он не видел, как я улыбаюсь в стекло. Самолёт начал набирать скорость, и меня впервые за день охватило ощущение, что впереди может быть не только катастрофа, но и что-то очень даже захватывающее.

Мы летели уже около сорока минут. Я всё никак не могла привыкнуть к ощущению, что лечу в бизнес-классе: простор, комфорт. "Вот она – жизнь, для которой я рождена", – пошутила я про себя и там же посмеялась. Я сидела у иллюминатора, наблюдая, как об самолёт растекаются облака.

Максим молчал. Я знала, что должна продолжить разговор первой, иначе он просто отмолчится весь полёт. Но не успела придумать, с чего начать, как он сам заговорил:

– Я был удивлён, что ты всё же решила лететь, когда твой медовый месяц отменился. Я думал, что… ну, ты же должна быть в трауре. Помолвка, всё такое. А ты просто заменила жениха подругой…

Я резко повернулась к нему.

– Простите?

– Ну я не осуждаю… просто, это было недавно. В такие моменты, говорят, больно. Я удивился, что ты пережила это так спокойно.

Я хмыкнула и скрестила руки.

– А ты, я смотрю, отлично осведомлён. – Я решила отпустить правила приличия. – Откуда ты вообще знаешь про мою несостоявшуюся помолвку, ещё и с подробностями о моих планах на медовый месяц?

Он немного напрягся, посмотрел в сторону иллюминатора.

– Просто… Карэн что-то говорила. На собеседовании, кажется. Так, мимоходом.

Я прищурилась.

– Ну конечно. Карэн и собеседование. И, конечно, ты случайно заинтересовался моей личной жизнью. По долгу службы?

Он усмехнулся – чуть виновато и лукаво, но ничего не ответил.

– Почему ты интересовался? – спросила я уже с чуть большим напором, почти грозно.

Он поднёс бокал к губам, сделал глоток, не глядя на меня.

– Ну… ты – создатель нашего проекта. Всё, что связано с проектом, имело значение.

– Ах вот как, – я улыбнулась холодно.