Голубые глаза Скотта слегка сузились.

– Не стесняйся, можешь разобраться с проблемой хоть сейчас.

– Нет необходимости. Мой специалист позже сам все посмотрит. – Я наградила его очередной улыбкой. – А теперь, если ты не возражаешь, я бы хотела воспользоваться ванной.

Скотт кивнул и нахмурился. Когда я проходила мимо него, наши плечи слегка соприкоснулись. Как только я оказалась позади, уловила его запах. Сандаловое дерево, нотка бергамота… мускус.

Это был тот же запах, который привлек мое внимание этим утром, когда я открыла дверь и во второй раз оказалась поражена тем, как сильно Скотт изменился внешне. Он как обычно вторгся в мое личное пространство прежде, чем я смогла отступить. Одного вдоха оказалось достаточно, чтобы воспоминания нахлынули снова. У меня было сильно развитое обоняние, и точно так же, как запах лавандовых свечей или сигарного дыма вызывал воспоминания о детстве – и я не могла это выносить, аромат Скотта навевал воспоминания об одном украденном поцелуе в темной раздевалке много лет назад.

Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной и сделала глубокий вздох, который вырвался из глубины моей усталой души. Рассеянно я оглядела ванную. Она тоже была маленькой и тесной. Застиранные темно-синие полотенца аккуратно висели на импровизированной вешалке из гвоздей. Бутылка ополаскивателя для рта размером с галлон стояла на краю раковины, составляя компанию зубной щетке и пасте, находившимся в обычном стакане для воды.

И опять же, все это было очень непохоже на Скотта.

Где был человек, который превыше всего ценил достаток, роскошь и собственный комфорт? Где был тот беспечный неудачник?

«Может, он повстречал Иисуса?» – подумала я. Возможно, открытое пространство и чистый воздух свели его с ума? Он определенно никогда раньше не проявлял склонности к аскетизму. Я не верила, что люди могут изменить свою натуру, но, возможно, Скотт направил все свои худшие качества во что-то более продуктивное и все же (к сожалению) бесконечно менее близкое мне по духу.

Взгляд упал на идеальный педикюр с малиновым лаком на моих ногах. Грязь и травинки прилипли к правой ступне. Я обещала Фрэнку, что смогу вынести выходки Скотта. Как долго мне удастся продержаться, еще предстояло выяснить.

♥ ♥ ♥

– Все еще хочешь выйти за меня замуж? – спросил Скотт, как только припарковал пикап на подъездной дорожке к Four Seasons.

Он заглушил двигатель и повернулся, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. Пытался намеренно запугать? Если да, то у меня для него была плохая новость: это не сработало.

Мыслями я вернулась в Нью-Йорк. Что я теряла, выходя за Скотта? К сожалению, ничего. В квартире меня буквально ничего не ждало, кроме нескольких приправ и банки печеного кешью. Ни семьи. Ни парня. Ни Джоша. Просто всепоглощающее одиночество. И даже Гринч Скотт был лучшей компанией, чем банка печеных орехов.

Я могла это сделать. В течение дня решимость только укреплялась. Эта новая сварливая, любящая прогулки версия Скотта лучше, чем дегенеративный, вечно пьяный плейбой, которым он когда-то был. Как и почему произошла эта перемена, меня не касалось. До тех пор, пока изменения были в основном постоянными – а у меня были веские основания полагать, что так оно и есть, – я была готова дать этому соглашению шанс.

– Готова ли я выйти за тебя замуж ради возможности стать генеральным директором «Блэкстоун»?

Я выдержала пристальный взгляд его темно-синих глаз, казавшийся еще более тяжелым в темной кабине пикапа. Ему нужно было увидеть, что я говорю серьезно. Что я была готова довести дело до конца.

– Да.

После тяжелой паузы Скотт снова уставился в лобовое стекло.