— Да похрен! За такой экспириенс никаких денег не жалко. Скорость сто восемьдесят, а ты головой у меня между ног… Ух! Если они пришлют фото, я заплачу двойной штраф!

Доронин не просто смеется, он ржет, а меня зло разбирает.

— Ты совсем дурак? — шлепаю его по плечу и чувствую, как лицо заливает жаром.

Опозорилась. Штраф, если что, Гордиевским придет, и он может быть с фото. В Европе так часто делают, чтобы лишних вопросов не возникало. Но в нашем случае они возникнут. Макс всем сказал, что мы с ним только друзья. На этом я не раз настаивала.

— Слушай, может, можно оплатить этот штраф раньше? Еще до того, как твои друзья его получат? — спрашиваю с надеждой.

Я еще не знакома с этими людьми, а мне уже перед ними стыдно.

— Не думаю. А что такое? Ты смущаешься, что ли? Брось, Лиза! Все взрослые, все понимают.

— Что понимают? Ты же им сказал, что мы только друзья… да?..

Он угукает в сторону и делает музыку громче.

— …Представь, что они о нас подумают, если им фото пришлют!

— Объясню, что мы friends with benefits.

— Чего? — выкатываю глаза.

— А ты категорически против дружеского перепиха? ­

— Естественно! У нас не выйдет быть друзьями с «привилегиями»!

— Почему?

— Потому что, — отрубаю и перевожу тему. — Через двадцать километров будет молл. Интернет говорит, что он еще работает. Заедем за подарком дочке Гордиевских?

— Заедем, — хмуро кивает Макс и сосредотачивается на дороге.

Зимнее солнце уходит быстро, темнеет. Смотреть в окно становится неинтересно, молчать — невыносимо.

— Мы в какую сторону едем? На юг? — уточняю для поддержания разговора.

Надо же как-то выруливать из неудобных тем.

— На восток, — буркает Макс. — Это очевидно, если солнце садится позади нас.

Я оглядываюсь:

— Ой, точно! С географией у меня не очень — хуже, чем с математикой.

— Зато у тебя с гуманитарными науками отлично. А вообще таким красивым девушкам необязательно быть умными. Для своей внешности ты, Лиза, прекрасно воспитана и отлично образована. Ты — та самая идеальная девушка, которой крайне сложно соответствовать.

Макс смотрит на дорогу и говорит серьезно, не заигрывает. Мне приятно слышать от него такие комплименты. Сердце от них тает.

— Кому-то, может, и сложно, но точно не тебе, — растекаюсь в улыбке. — Ты же мечта любой девушки, Макс! Умен, красив, богат... С тобой интересно и весело, ты умеешь впечатлить. Вот кто здесь идеал!

— Да, я такой, — расцветает Доронин. — Подхожу тебе, скажи! Но по какой-то непонятной мне причине ты решила со мной исключительно дружить. Даже без «привилегий»!

Машина едет твердо и прямо, а наш разговор опасно виляет.

— Разве плохо быть друзьями? — наигранно пожимаю плечами. — Мы вместе решили, что так будет лучше.

— Я не решал. Ты поставила мне ультиматум, — напоминает он.

— Однажды мы уже пробовали не дружить. Это плохо закончилось, — напоминаю в ответ.

Нас продолжает нести не туда, и пора остановиться, но Макс жмет педаль газа и поворачивается ко мне:

— Ты еще помнишь, почему это плохо закончилось?

Я вспыхиваю, словно спичка:

— Конечно! Разве такое забудешь?

— Расскажешь? А то я так и не понял. Правда, Лиза! Поясни мне, что было пять лет назад!

Доронин больше не смотрит на дорогу, он смотрит на меня. Мы едем быстро, и мне страшно. Но не разбиться, а продолжить этот разговор. Я должна была предвидеть, что его не избежать, но мне хотелось продолжать играть в друзей, ходить на грани и щекотать нервы. Это было недальновидно.

— Давай поговорим об этом позже. Следи за дорогой, пожалуйста. Нам скоро съезжать, — выдыхаю просьбу и отворачиваюсь.

Вот же черт! А так хорошо все начиналось! Мы все заранее обговорили, договорились держаться, как бывшие, которые расстались давно и на дружеской ноте. Обманываться было прикольно, жаль, вышло недолго.