Призрак стиснул рукоять ножа. Как он вообще мог испугаться жалкого человека, который прячет своё лицо?

– Кто ты? – спросил он наконец, в ответ снова почувствовав невидимую улыбку.

– Друг.

– Так называют себя люди, которые ещё не предали тебя, – сказал Призрак, и собеседник разразился громовым хохотом.

– Во всяком случае, я тебе не враг, – ответил мужчина сквозь смех.

Призрак несколько помолчал и перевёл взгляд на шкатулку.

– Её можно открыть?

– Пока рано, – наниматель провёл ладонью над горящей свечой.

– И что мне с ней делать?

– Сейчас? Абсолютно ничего, – произнёс неизвестный, взмахнув рукой. – Важно то, что она тебе понадобится для другого задания.

Призрак замер. Он предчувствовал это, без понятия как, но он знал. Такие дела обычно так просто не заканчиваются.

Хуже всего было то, что Призрак не мог отказать.

– Неплохой ты прихватил себе аникум, хочу заметить, – мужчина бросил Призраку деревянную шкатулку. – Можешь сразу закинуть это в свою безделушку.

Наёмник решил последовать совету. Вес моментально перестал ощущаться, будто Призрак вовсе избавился от ящичка. Он осторожно сунул руку внутрь, и, нащупав предмет, с облегчением выдохнул.

Вслед за шкатулкой Призрак поймал увесистый мешочек. Приоткрыв его, оранкирец на мгновение ослеп от яркого света и инстинктивно принял защитную стойку, выхватив кинжал.

Стояла тишина. Когда зрение вернулось, наниматель всё так же стоял возле трона, любуясь танцем пламени на восковой свече. Призрак заглянул в мешок: внутри лежали дэридовые кубы. Десять, если не все пятнадцать. У наёмника потекли слюнки.

Гора денег. Целое состояние.

– Это тебе на дорогу.

Наёмник всё смотрел и смотрел на маленькие кубы. Сквозь ткань они щекотали пальцы, а свет успел испарить всю влагу с его глаз до красноты и жжения. Когда же Призрак всё-таки закрыл мешочек, то бережно опустил его в червоточину аникума на поясе. Снова дотронулся до шкатулки внутри.

– Это вовсе не музыкальная побрякушка, верно? – наёмник уже почти добрался до ступенек, ведущих к трону.

– Этого никто не знает.

– Ты не знаешь содержимого? – искренне удивился он.

– Нет, но догадываюсь. Боюсь, что проверить придётся тебе.

– Не понимаю. Зачем этот дешёвый спектакль?

– Дешёвый, говоришь? – незнакомец огляделся вокруг. – Как по мне, декорации здесь самые что ни на есть дорогие, да и актёры тоже не промах.

Призрак находился достаточно близко для рывка. Он мог с лёгкостью сорвать капюшон с этого мерзавца, придушить его, стереть невидимую ухмылку с лица, но в последний момент сдержался, сделал шаг назад и крепко сжал кулаки.

Силуэт всё это время даже не пытался отстраниться. Он видел Призрака насквозь, несмотря на застывшую внутри помещения ночь. Наёмник вновь ощутил страх мгновенной смерти, а чутьё повелело ему отступить.

– Почему передумал? – спросил наниматель, словно прочитав мысли.

– Для работы мне нужны обе руки.

Мужчина рассмеялся своим басистым смехом, и тот эхом разлетелся по всему залу.

– Ты всё-таки умеешь удивлять. Не знал, что у тебя есть чувство юмора!

Призрак фыркнул.

– Давай заканчивать.

– И то правда, – наниматель затушил свечу. Он прошёл мимо Призрака, направляясь к выходу. – Все детали будут позднее. Первым делом ты встретишься с моим человеком.

– Где?

– Он ждёт снаружи.

Призрак неодобрительно покачал головой, но промолчал.

– Ты даже не спорил со мной, это меня тоже удивляет.

– С чем спорить? У меня не оставалось выбора с самого начала.

– Выбор есть всегда.

– Выбор? Ты про то, оказаться ли в канаве этим утром или предпочесть закончить свой день в холодной выгребной яме?

Прежде чем выйти, мужчина обернулся, и луна осветила небольшую часть лица: нижнюю губу пересекал косой шрам, очень старый и бледный, грубый подбородок немного выступал вперёд. Царящий в помещении сумрак придавал улыбке устрашающий вид.