Страж, который уже занес над Беном свою энергетическую дубинку, инстинктивно отвлекся на взрыв, разворачиваясь к новому, явно более активному источнику угрозы. Другие стражи тоже замешкались, их протоколы явно не предусматривали одновременного появления «аномалии Гамма» и взрывающейся медузы в одном секторе.

Именно в этот момент замешательства кто-то схватил Бена за руку стальной хваткой и резко дернул в сторону, прочь от окошка ошарашенного слизня-бюрократа.

Это была та самая прямоходящая ящерица в потрепанной фиолетовой мантии, что стояла перед ним в очереди. Ее чешуйчатая, трехпалая рука была на удивление сильной и холодной.

– [Сюда! Быстро! Шанс!] – прошипела она. Вернее, Бен уловил через свой все еще работающий переводчик не столько слова, сколько мощный, концентрированный импульс: [Возможность! Бежать! Опасность усиливается! За мной! Не отставать!].

Бен колебался лишь долю секунды. Оставаться здесь означало неминуемый захват, допрос с применением неизвестных технологий и, весьма вероятно, ту самую «нейтрализацию» или «аннигиляцию». Бежать с шипящей ящерицей-незнакомкой в неизвестном направлении было… тоже вариантом не из лучших, но, по крайней мере, это был вариант, подразумевающий движение, а не пассивное ожидание конца.

Он побежал.

Они нырнули в самую гущу паникующей толпы, лавируя между мечущимися, вопящими, спотыкающимися существами всех форм и размеров. Красный мигающий свет сирены выхватывал из полумрака зала сюрреалистические картины чистого безумия: опрокинутые стойки, разбросанные вещи, испуганные глаза, открытые в беззвучном крике рты (или их аналоги). Стражи пытались восстановить порядок, выкрикивая команды и пытаясь оцепить зону хаоса, но их было явно слишком мало, чтобы справиться с внезапной массовой паникой.

Ящерица уверенно вела его за собой, ее движения были быстрыми и точными, словно она проделывала это не в первый раз. Она сворачивала в узкие боковые проходы и технические коридоры, о существовании которых Бен, стоя в очереди, даже не подозревал. Ее темная мантия почти сливалась с тенями, делая ее трудноразличимой в хаосе мигающего света. Бен едва поспевал за ней, его легкие горели, а сердце колотилось где-то в горле, отдаваясь гулким стуком в ушах.

– Кто ты? Что… что происходит? Куда мы бежим? – задыхаясь, выпалил он.

– [Молчи! Слушай! Беги! Вопросы потом! Если будет «потом»!] – был резкий ментальный ответ, окрашенный смесью застарелого страха, адреналина и стальной решимости выжить любой ценой.

Они выскочили в какой-то полутемный технический туннель. Стены были покрыты переплетениями толстых кабелей, ржавых труб и решеток вентиляции, из которых тянуло сыростью и затхлостью. Тусклые аварийные лампы под потолком отбрасывали неровные тени. Пахло сыростью, машинным маслом и озоном. Где-то впереди слышался низкий гул работающих механизмов. Сзади, в зале обработки, все еще отчаянно выла сирена, но ее звук стал глуше.

Ящерица резко остановилась у большой, покрытой слоем грязи вентиляционной решетки в полу. Ловко поддев ее своими длинными когтистыми пальцами, она с лязгом откинула тяжелую металлическую конструкцию в сторону. Внизу зияла темнота, оттуда доносился тихий шум текущей воды и тянуло холодом и гнилью.

– [Прыгай! Быстрее! Они будут здесь с минуты на минуту! Сканеры засекут нас!] – мысленный приказ был полон такой уверенности и срочности, что Бен не стал спорить или заглядывать в бездну. Позади, в коридоре, уже послышались тяжелые, размеренные шаги стражей и металлический лязг их снаряжения.

Бен зажмурился и шагнул в темноту. Падение было коротким, всего пара метров. Он с громким всплеском шлепнулся в поток ледяной, вязкой, отвратительно пахнущей жижи где-то по щиколотку. Через секунду рядом с ним легко и почти бесшумно приземлилась ящерица. Она тут же рывком вернула тяжелую решетку на место над их головами. Лязг металла эхом отразился от стен туннеля, и они погрузились в почти абсолютную темноту, нарушаемую лишь слабым, призрачным зеленоватым свечением каких-то лишайников или плесени на стенах.