Наигрывая по одной ноте на каждый свой шаг, он подошел к двери, отвесил легкий поклон Маркусу и вышел на открытую площадку вагона. За ним вылетел и обладатель флейты. Схватившись за ручку двери, он уперся пятками в ее основание и, придерживая цилиндр за поля, буквально закинул себя в проем.

– Так, а теперь давай серьезно. Что делаем? – послышался голос из-за незакрытой двери вагона. Несколько секунд ответа не было.

– Как же ты все-таки надоедливый, – наконец спокойно заговорил второй. – Минуту назад я предложил тебе прекраснейшую идею, а ты все никак не успокоишься.

– То есть мы и вправду пойдем, куда глаза глядят?

– Нет. Я, конечно, сидел в психушке, но башкой еще не поехал, – он рассмеялся. – Разумеется, план должен быть, но не больше двух пунктов за раз. Сначала мы вернемся в столицу следующим паровозом и встретимся с остальными, а потом уже двинем куда-нибудь из порта, – послышался обреченный вздох, а за ним последовал и смех.

Почти всю дорогу до остановки поезда они продолжали играть цепляющие своими ритмами мелодии, стоя на открытой площадке.

Уже на станции Маркус снова посмотрел в окно – в этот раз, чтобы целенаправленно пронаблюдать за благородным бродягой и его другом. Они же почти синхронно спрыгнули на землю и, ни на секунду не останавливаясь, продолжили виртуозно играть музыку, которую Маркус до этого еще ни разу в жизни не слышал. Бродяги направились в город, прозванный в честь одного из правителей прошлого Кеесом.

Каждый раз, вспоминая об этом месте, в умах людей всплывает свет, что не гаснет даже при наступлении темноты. Тысячи паровых ламп, украшающие весь город, поддерживают в нем жизнь днем и ночью, расставленные на каждом углу главных улиц. Здесь же обосновались таверны и публичные дома с девушками на любой вкус, от нежно белых, как молоко, до непроницаемо черных, подобно углю. Для особых извращенцев были предусмотрены женщины пониже или с парой интригующих инструментов, вроде своеобразных протезов, и не только. По улицам расхаживали богатеи, сорившие деньгами, или авантюристы, желающие испытать свою удачу. Сюда слетались толпы поехавших головой инженеров со всего Ориона. Здесь их странные изобретения, не найдя места в реальном мире, выставлялись напоказ перед заведениями в качестве экспонатов или даже использовались по назначению, так что Кеес вполне можно было назвать прогрессивным.

Но ограничиваться одними лишь изобретениями город не собирался. Он вобрал в себя десятки тысяч людей, которым хотелось выставить на суд свои труды, будь то алхимики, не прошедшие обучение в университетах, или сумасшедшие, утверждающие о возможности предсказывать будущее. Здешние же владельцы таверн готовы были платить немалые деньги за все новое и интересное, что могли подарить городу безумные умы, добавлявшее интереса к их заведениям.

Маркус впервые наблюдал за всем из окна вагона и ничего, кроме желания поскорее убраться отсюда, у него не возникало. Он неоднократно слышал об этом месте от коллег, которые скапливали полугодовое жалование, чтобы побывать в мире, свободном от стен ограничений. Но также слышал и о втором слое, где эти самые свободные умы создавали нечто, что не должно было видеть свет или жить.

Паровоз издал пронзительный свист, оповестив всех пассажиров об отправке, и начал отходить от станции. Маркус посмотрел в сторону последнего вагона, чтобы узнать количество новых пассажиров. На практике эта цифра была ему без надобности, но нужно было хоть чем-то себя занять. Людей на станции практически не было. Только один мужчина стоял вдалеке и выглядел так, будто чья-то отраженная тень решила встать и побродить по миру. Черный длинный плащ с широкополой шляпой, сапоги, перчатки и что-то похожее на повязку на лицо идентичного цвета. Простояв несколько секунд и будто с кем-то споря, он резко поднял голову и без малейших замешательств взобрался по ступенькам в замыкающий вагон.