– А я уже все приготовил! – И прапорщик выложил на стол несколько листков. – Осталось только подписать. А как быть со сберегательной книжкой?

– Сдадите ее мне.

– А-а, товарищ гвардии майор…

– Разговоры потом, – отрезал особист. – Сам вас вызову, когда будет нужно. О чем здесь шел сейчас разговор, знаем только мы трое. Если хоть одну сплетню услышу, то сами знаете, прапорщик, чем это может вам грозить. Вы свободны.

– Есть! – вытянулся Нестеров и выскочил из кабинета.

– И запомни, Фёдор Валентинович, – обратился майор к Кулибину, – это дело государственной важности. И второе, ничего не выполнимого нет, можно и в космос полететь, прыгнув вверх, – усмехнулся он.

Чай был крепким. Сделав несколько глотков, Фёдор посмотрел на блюдце с медом.

– Угощайся, он тебе сейчас особенно полезен, – кивнул особист. – Когда еще придется тебе таких сладких витаминов попробовать.

Он снова посмотрел на наручные часы, потом на будильник, стоявший посередине стола, потом на дверь.

– Все, Фёдор, он идет. Понимаю, операция тебя ждет опасная. И если решился, то рискуй и никогда никому не показывай своего испуга. И еще запомни, когда твой двойник волнуется, то всегда начинает чесать указательным и средним пальцем нижнее и верхнее веки, глядя человеку, стоящему перед ним, в глаза. Это твой главный ключик.

– Не понял…

Дверь отворилась, и в кабинет вошел незнакомый мужчина, одетый в выцветшую полевую форму.

– Знакомить вас друг с другом буду только наполовину, – сдерживая улыбку, тихо сказал Фёдорцов. – Вы оба – Фёдоры, и всё, я вас оставляю, – и, отсалютовав офицерам, вышел из кабинета.

– Рад познакомиться с вами, – улыбнулся незнакомец и протянул Фёдору свою огромную ладонь. – Тем более мы тёзки, и Фёдорцов почти тоже. Для приличия я буду Ивановым.

– А я Кулибиным, – хотел было встать Фёдор, но тёзка, придавив его ладонь, показал, что не нужно этого делать.

– Разговор будет коротким и длинным одновременно. Звания моего вам знать не нужно, для вас я – представитель армейской разведки, – заговорил он, подошел к окну и, посмотрев в него, обернулся к старшему лейтенанту. – Фёдор Валентинович, вы хороший офицер, не раз проявили инициативу на боевых действиях, имеете несколько заслуженных боевых наград. Но теперь, перед возвращением в Союз, принято решение дать вам очень сложное задание, – произнеся последнюю фразу, незнакомец пристально посмотрел Фёдору в глаза.

– Если так нужно, вопросов нет, – выпрямившись на стуле, сказал старший лейтенант. – Я готов.

– Отлично. И, мы думаем, с этим заданием вы справитесь. Насколько я знаю, семьей вы еще не обзавелись. Извините, с вашим личным делом я ознакомился поверхностно, но это в скором времени исправлю.

– Какую задачу вы передо мной ставите? – Фёдор опустил взгляд, рассматривая крышку стола.

– Опасную. Некоторое время придется работать в тылу противника.

– Ясно, – вздохнув, Фёдор посмотрел на своего тёзку.

– Так надо. Времени у нас нет, Фёдор Валентинович. Складывается сложная ситуация, и если мы сможем повернуть ее в то русло, которое нам нужно, то меньше погибнет людей. – Достав из бокового кармана несколько черно-белых фотографий, он положил их перед Фёдором. – Узнаёте?..

– Что-то и не помню, когда это меня и с кем сфотографировали? – с удивлением воскликнул Фёдор, рассматривая на фотографии людей, окруживших его у бронетранспортера. – Да и афганскую одежду я никогда не носил, а только вчера…

– А кого-то из окружающих вас людей знаете?..

– Вот этого. – Фёдор показал пальцем на крайнего справа офицера, одетого в форму афганской милиции – Царандоя. – Наджибулла, он командир отряда Дех-Сабзской милиции вроде бы.