Который раз он просыпался в эту ночь, со счету сбился. Свет пробивался из коридора казармы в их офицерский «кубрик» через полуоткрытую дверь. Это Фёдор понял, рассмотрев в освещенном пространстве кровать сменщика и стол посередине комнаты. Другие кровати, на которых спали старшина и командир первого взвода сержант запаса Коломиец, еле-еле просматривались, но то, что на них спали, Кулибин видел…

Приподнялся, ощупал стул, стоявший у тумбочки, одежду, висевшую на стуле. Громко заерзал на кровати старшина, потянулся, встал и, натянув на себя штаны и китель, посмотрел на панаму и бросил ее на тумбочку.

За ним с кряхтением поднялся с кровати и Фёдор.

– О, как голова? – тихо спросил старшина.

– На месте, – глубоко вздохнул Кулибин. – Как я сюда попал-то?

– Нормально, – протянул руку для рукопожатия старшина. – Майор тебя привел, сам – тоже неслабо… Говорит, командира не трогать, мы с ним посидели. Солдаты говорили, что там стрельба была, правда?..

– Да, – отмахнулся Фёдор и натянул через голову на себя китель.

– Ты в туалет?

– Сейчас, сейчас, подожди меня в коридоре… – Кулибин заново снял и внимательно осмотрел свою форму.

Да, это именно его китель, а где же пятно от мазута?.. Фёдор еще раз внимательно, сантиметр за сантиметром начал осматривать форму. Нет, ничего похожего даже. А, стоп! Вот, потеки какие-то остались… Принюхался и тут же невольно сморщился: бензин!.. Значит, кто-то очистил китель от мазута, а это разве возможно?.. Отколупав от ткани кусок твердой смолы – да, она самая, натуральная! – Фёдор вышел в коридор.

Дневальный сразу же подбежал к нему и, приложив руку к панаме, начал громко докладывать:

– Товарищ гвардии старший лейтенант, за время моего дежурства по роте…

– Тише! – перебил его старшина. – Люди же спят.

Фёдор, улыбнувшись солдату, тоже приложил палец к губам и пошел за старшиной на улицу.

– Три! – громкий возглас караульного сразу же привел Фёдора в себя.

– Пять, – ответил ему старшина, подхватил под локоть Кулибина, и они пошли в сторону котельной, потом свернули от нее направо и по еле освещенной светом фонарей на плацу тропке направились в сторону длинного деревянного строения.

– Так как все было, расскажи, – остановился на середине пути Кулибин.

– Да я толком и не знаю. Твои приехали, поставили БМП на стоянку и строем пришли в казарму. Я принял оружие, потом построил твоих сорванцов у курилки, поверил – все на месте. Потом подъехал ГАЗ-66, прямо к крыльцу, я даже не видел, как ты вошел в казарму. Ну, отпустил солдат перед ужином привести себя в порядок, захожу в «кубрик» – там майор. Он раздел тебя, уложил в кровать и говорит мне, мол, дай командиру отдохнуть. И всё, ушел. По запаху от тебя я понял, что ты помогал ему наливать бензин, спиртного не уловил.

– А-а, ну прекрасно… А это что? – И Кулибин протянул ему кусочек смолы.

Старшина взял его в руки, стал рассматривать, потом пожевал и сказал:

– Резина.

– Как – резина?!

– Ну, импортная какая-то, её наливают на что-нибудь, чтобы снять слепок или, ну как тебе сказать, форму…

– А-а, – облегченно вздохнул Кулибин.

– А что Федя?..

– Да майор опрокинул на меня бутылку с этой смолой, я думал, мазутом или нефтью облил, одежду придется выкинуть. Ан нет.

– Ага, – рассмеялся старшина, – так это он для прикола так сделал, я тебе точно говорю. – И, посмотрев в глаза Кулибину, что-то пробормотал про себя.

«Значит, все нормально, – успокоился Фёдор. – Спасибо майору, умный мужик… Погоди-ка, погоди-ка, «умный» – это ладно. А вот для чего была разыграна вся эта комедия-трагедия?.. – Кулибин снова напрягся. – Уж больно я похож на какого-то полевого командира душманов. И не афганца, а наёмника. Наёмника?.. Погоди-ка, имени его он не назвал, а только предупредил, что это секретная информация, и за разглашение её я сам должен знать, что со мной будет.