– Ты ведь так мог и убить меня, сынок, – подошел к бритоголовому Батуркин…

Время… Как оно быстротечно. И все-таки лучшими Анатолий Петрович считал годы, когда он работал в Центральном региональном управлении по борьбе с организованной преступностью…

…Сидя сейчас в своем кабинете и ожидая сообщений от майора Потехина, Батуркин думал о Жеке Преображенском, чье настоящее имя было Евгений Васильевич Хохлов, – преступнике, за которым гонялись уже не один месяц.

Было известно, что Хохлов – москвич, родился и вырос на Преображенке. Когда был небольшим, его отец утонул в Яузе, мать начала, как бы с горя, пить, а подросток-сын стал чаще бывать на рынке, чем в школе.

Здесь он познакомился с вором в законе Фомой, который научил его залезать в карманы, открывать женские сумочки и пристрастил к доходному делу – продаже наркотиков. Правда, Жека должен был делиться этой прибылью с Фомой, но и ему самому оставалось немало.

Была у Фомы и своя «философия», в которою он посвящал молодого вора. «В нашем деле всегда нужно лезть вверх – такой уж наш воровской мир, – говорил он. – „Шестерками“ пусть будут другие, а ты должен стать авторитетом».

Жека навсегда запомнил этот совет, а пока продолжал делать то, что приказывал ему Фома.

Но, как говорится, «недолго музыка играла, недолго продолжался бал», и однажды в одной из Преображенских подворотен, где Жека продавал анашу, его арестовали оперативники.

Так первый раз он попал на зону.

На зоне свои порядки, свои обычаи, и горе тому, кто их не знает или не приемлет.

Жека с первых же дней стал осваивать все для него новое, а потом начал завоевывать авторитет. И нужно сказать, что во многом преуспел…

После первой «ходки», отсидев свой срок и выйдя на волю, он не угомонился, наоборот – вошел в азарт, про таких говорят: на ходу подметки рвет.

Стал ездить по регионам, стремительно обрастая «шестерками» – шпаной, которую его неуемный, взрывной характер притягивал словно магнит. Везде находил единомышленников и неизменно стремился верховодить ими. Его изобретательности в криминальных аферах не было предела.

О молодом таланте в воровской среде уже начали ходить легенды. Ясное дело, они возникали не на пустом месте, а вырабатывались из фактов, как дуб вырастает из желудя. «Трудился» Жека, попав на волю, день и ночь, необходимо отдать ему должное. Принимал участие в грабежах, «чистке» квартир, в сбыте наркотиков. И, конечно, в скором времени снова арест – суд – тюрьма. Так началась вторая «ходка». За ней последовала третья, четвертая…

Во время одной из «ходок» в его жизни произошло знаменательное событие.

В величайшей тайне от лагерной администрации «посвященные» зэки готовили всеобщий воровской «прогон», на котором нужно было решить ряд насущных вопросов. Были получены соответствующие «ксивы с воли», где содержался ряд указаний, связанных с «текущим моментом воровской жизни».

Та сходка запомнилась Жеке на всю жизнь: на ней он был единогласно провозглашен вором в законе и получил кличку Жека Преображенский. На весы были брошены и его «подвиги» на воле, и действия за тюремной решеткой, и чаша убедительно склонилась в сторону молодого вора.

Ошибаются те, кто полагает, что такие люди, как Жека, лишены интимной жизни. Нет! Например, этот «герой» по жизни был очень любвеобилен. Даже постоянная опасность не могла остудить его тяги к прекрасному полу – а может, и способствовала ей: кто знает?

В вопросах любви Жека, как это ни странно, придерживался особых взглядов. Вступив с женщиной в определенные отношения, он считал для себя обязательным жениться на ней.