Последние слова Хомякова показывают, что он отлично расслышал крики правых. Возглас «В двери!» – это выражение из жаргона Г. Думы, которое может означать только требование проверки голосования и ничто иное. Правые восприняли поступок Хомякова как желание сыграть в руку своей фракции и, если верить «Земщине», дружно крикнули Председателю: «браво, рыжий!».

Избрание Председателя и его Товарищей

30 октября состоялось переизбрание президиума Г. Думы. Вопрос был острым ввиду борьбы правых с Хомяковым, а либералов – с Замысловским. Говорили, что среди мнимых сторонников нынешнего Председателя немало «тайных Никодимов», которые его не поддержат.

«К вечернему заседанию Г. Думы были мобилизованы все парламентские силы фракций, – писала «Биржевка». -

В 9 часов вечера яблоку некуда было упасть. Депутаты, которых в самые боевые дни Г. Думы никогда не видишь, и те появились, чтобы выполнить партийный долг.

В ложе Г. Совета – кн. П. Трубецкой, М. А. Стахович и многие другие».

Социал-демократы, трудовики и кадеты воздержались от участия в выборах ввиду недопущения кандидата от оппозиции.

Поначалу провели предварительную баллотировку записками. По словам «Биржевки», правые голосовали за Родзянко вместо Хомякова, чтобы формально не нарушить старое соглашение с центром. Среди записок, поданных за Родзянко, была обнаружена «одна с какой-то странной надписью, во всяком случае неподобающей». Текст гласил:

Автором был Пуришкевич. Кн. Волконский объявил, что считает эту записку пустой.

6 записок было подано за кн. Волконского, причем только 2 уточняли, о котором члене Г. Думы идет речь, и корректнейший Председательствующий засчитал за себя только эти две.

Хомяков заявил о согласии баллотироваться, и Пуришкевич крикнул: «Пол-Думы не голосует!». На самом деле в голосовании участвовали 305 членов Г. Думы. Неожиданно против Хомякова проголосовали «ex-октябристы» и часть националистов. «Биржевка» написала, что Гучков не скрывал своего изумления в эту минуту.

Хомяков был избран внушительным большинством 212 голосов октябристы, прогрессисты, поляки, мусульмане, 20-25 националистов) против 93, то есть двумя третями. Однако по сравнению с выборами предыдущих двух сессий 212 голосов – это очень мало.

«Он приобрел председательское место и на этот год, – писал «Колокол» о Хомякове, – но где те 160 голосов из 373, полученных им в первые выборы, а главное, где то доверие и уважение, с каким не Дума только, а вся Россия встретила его выбор и провозглашенный им девиз?», т. е. девиз о единой могучей неделимой России.

«Земщина» угрожающе предсказывала «трудный сезон» и для Хомякова, и для Думы ввиду непопулярности Председателя, которая будет тормозить работу.

Председатель Совета Министров направил Хомякову поздравительную телеграмму.

При выборах товарища председателя 6 записок оказалось за Пуришкевича, и Председатель, по правилам, спросил его о желании баллотироваться.

– Мне противно быть вашим товарищем, – ответил депутат.

Хомяков как ни в чем не бывало продолжил опрос всех лиц, за которых были поданы записки, а закончив, заявил, что не сделает Пуришкевичу замечания, «ибо для него то, что он сказал, хуже всякого замечания, сделанного Председателем». За свою мягкость Хомяков получил сразу два письменных протеста от лиц, жаждавших применить к нахалу высшую меру взыскания.

В выборах кн. Волконского участвовало почти столько же лиц, сколько в выборах Хомякова, но соотношение оказалось иным: 249 за (октябристы, националисты, крайние правые) и 44 против. Если за Председателя голосовало 70 %, то за кн. Волконского – 85 %.