Против чисто экономических рабочих союзов никто не возражал. Замысловский заметил, что беспартийные профессиональные организации следует приветствовать. На всякий случай октябрист Протопопов все-таки посвятил часть своей речи описанию пользы профессиональных союзов как таковых с примерами из жизни Европы. «…лекцию вы нам, что ли, читаете», – не выдержал кто-то справа, но оратор остался неумолим.

Формальная сторона

Действия губернского присутствия по делам об обществах подлежат обжалованию в Правительствующем Сенате. На этом основании противники запроса утверждали, что присутствия не подчиняются Министру, а следовательно их деятельность не может служить предметом запроса согласно ст. 33 Учр. Г. Думы. Пострадавшим надлежит подать кассационную жалобу обычным порядком. Эту мысль старательно отстаивал с самого начала прений докладчик Гололобов. Ее разделил и Товарищ Министра Курлов.

«На самом деле, – говорил Гололобов, – если мы будем предъявлять такие запросы, которые не имеют признаков запроса, которые по закону, по ст. 33, нельзя считать запросами, а мы будем их предъявлять для того, чтобы здесь высказываться по каким-нибудь побочным обстоятельствам или для того, чтобы выругать Правительство и поругаться между собой, то, гг., из этого толку не будет». В таком случае «нам избиратели наши тоже могут предъявить запрос о том, что мы напрасно и бесполезно тратим время».

Бар. Мейендорф возразил на доводы противников запроса, что «подобная теория привела бы государство на край гибели». По мнению оратора, Министерство должно было вмешаться в деятельность присутствий по союзам и обществам и установить в этих учреждениях единообразную практику.

Гололобов ответил, что как раз рекомендуемый бар. Мейендорфом способ – издание циркуляров, то есть разъяснение законов административным порядком, – будет погибелью государства.

Отношение комиссии, фракций

Комиссия отклонила запрос, причем с ее докладом произошла какая-то загадочная история: он был написан и отпечатан неведомыми путями независимо от докладчика и лишь по его настоянию переделан.

Фракция «Союза 17 октября» постановила голосовать за запрос. Это решение было принято в совещании всего 13 членов, собранном второпях, за полчаса до начала заседания. Затем Люц прошел вдоль скамей центра и оповестил товарищей о постановлении фракции.

Гололобов в качестве докладчика не побоялся заявить, что его фракция в этом отношении ошибается.

Запрос был принят большинством 144 голосов против 92.

Осенью оратор центра Протопопов подверг власти нападкам за препятствование деятельности профсоюзов. Гололобов заметил, что изложенные этим депутатом мысли соответствуют «политике и туда, и сюда», что фракцией «допускается иметь лисий хвост и прикрывать его национальным флагом».

Замысловский указал на то, что октябристы, выдвигая настоящий запрос, держат в комиссии законопроекты, которые действительно могут облегчить участь рабочих.

Формулы и голосование 4 ноября

По словам «Земщины», октябристы намеревались начать свою формулу перехода словами «удовлетворяясь объяснениями правительства», но уступили требованию прогрессистов и не написали заветных слов. Внесенная центром формула составлена в лучших традициях фракции. Свобода союзов не признается нарушенной – однако ее осуществление затруднено. Действия присутствий не называются прямо незакономерными – однако следует принять меры для исполнения закона, именно временных правил 4 марта 1906 г.

Председатель объявил, что формула октябристов принята большинством 120 голосов против 106. Справа потребовали проверки выходом в двери. «Земщина» потом утверждала, что во время подсчета члены Г. Думы передвигались, вставали и садились, что среди октябристов были полусидевшие и полустоявшие. Однако Хомяков сделал вид, что понял крики как требование заканчивать, и заявил: «Внимания, гг., только на одну минуту». Объявив время и повестку следующего заседания, Председатель закрыл заседание нынешнее и торжествующе заявил правым: «А теперь, кому угодно, – в двери».