– Добрый вечер, Гарольд… Роуз… – поздоровался посетитель, будто через силу выдавливая слова.

– Добрый вечер, Мэтью, – ответила Мэри-Роуз.

– Что привело вас сюда, алькальд? – прервал Гарольд обмен любезностями.

– Не хочу причинять неудобства, но мне вдруг подумалось, что неплохо бы вас навестить. Можно войти?

На миг Гарольд заколебался, но все же отпустил дверь и позволил представителю власти войти в дом.

Мэри-Роуз заварила чай, и все трое устроились на диванах вокруг стола в гостиной. Воцарилось напряженное молчание. Первым его нарушил алькальд, хотя и ощущал неловкость больше других.

– Признаюсь, я никак не мог решить – идти к вам или нет. Мне вся эта ситуация дается крайне нелегко, но вы ведь знаете, что прежде всего мы друзья.

– Мы вовсе не виним тебя, Мэтью, – вступила в разговор Мэри-Роуз.

Гость поднял взгляд от чашки и посмотрел на Гарольда, ожидая его реакции, но тот, похоже, не был готов разделить мнение своей жены.

– Видишь ли, Мэтью, – произнес Гарольд, с трудом удерживая подступающий всплеск неконтролируемой ярости, – если ты пришел, чтобы снять груз с совести и оправдать то, что никак не может быть оправдано, то катись к черту. Но знай, что с завтрашнего дня наша жизнь уже никогда не будет прежней.

– Мне лучше, чем кому-либо другому, известно, что означает для вас потеря этого дома… – начал алькальд, тщательно подбирая слова. – Поверь, я пришел не для того, чтобы снять бремя с души, я пришел, чтобы предложить свою помощь.

– Помощь?! – вскинулся на него Гарольд. – Тебе не кажется, что думать об этом нужно было намного раньше?

– Ты ведь знаешь, что решение о выселении не входит в компетенцию местной власти, – отвечал алькальд, нервно крутя чашку в костлявых пальцах.

– Зато прекрасно входит выбор нового места, куда нас отправят.

– Это да… – нерешительно промямлил Мэтью. – Я пытался выбить для вас что-то получше, но вашей пенсии не хватит, чтобы платить аренду, тебе это не хуже меня известно.

– А как насчет компенсации?

– Ты же знаешь, что здешняя земля почти ничего не стоит…

– В таком случае что именно ты сделал, чтобы помочь нам?

Алькальд заерзал на диване, оглядываясь вокруг и словно не понимая, зачем его сюда занесло.

– Гарольд, успокойся, пожалуйста, – вступилась Мэри-Роуз. – Мэтью сделал все, что мог…

– Ты так в этом уверена? – в ярости выкрикнул он.

На миг воцарилось молчание, прерванное лишь далекой вспышкой молнии. Висящая на потолке люстра вздрогнула от толчка, и через пару секунд донесся глухой раскат грома.

– Пусть сейчас вы видите все в ином свете… – вновь заговорил Мэтью, не сводя глаз с раскачивающейся лампы, – я все же верю: однажды вы поймете, что это было лучшим выходом. Пускай вы не сохраните дом, но сбережете все остальное, включая мою дружбу.

Вновь услышав это слово, Гарольд вздрогнул, будто его ударили ножом.

– Дружба? – повторил он звенящим от злости голосом. – Похоже, понятие «дружба» – пустой звук на этом острове…

Мэри-Роуз заметила, что фарфоровая чашка в его руках задрожала, звякая о блюдце. Ей было прекрасно известно, почему Гарольд выразился именно так, но даже сама мысль об этом была слишком мучительной, способной пробудить давние воспоминания.

– Пожалуй, пойду, – промолвил алькальд, поднимаясь из-за стола. – Кажется, надвигается неслабый шторм.

– Ладно, – ответил Гарольд, одним глотком допивая холодный чай. – И у нас еще куча дел.

Мэри-Роуз поставила чашку на стол и встала, чтобы проводить гостя, Гарольд же не двинулся с места.

– Завтра в девять я буду здесь, вдруг все же понадобится моя помощь. Договорились? – обратился алькальд к сеньоре Грейпс.