– Пять-пять! – рапортую я. – Ещё столько же – и перейдём на качели.

– Есть, мэм! – Микки комично прикладывает ладонь к виску и снова мчится по своим делам.

– Какой славный мальчик, – умиляется Реджи. – В такие минуты, как эта, я ни капельки не жалею, что родила сразу после школы. Колледж, карьера – всё это успеется, правда?

– Конечно, – поддерживаю я новую знакомую и ловлю себя на том, что взгляд мой то и дело останавливается на малыше Алексе. И конкретно – на его бейсболке. Что я пытаюсь под ней разглядеть? Белоснежные волосы, как у Сэмпсона?

Но у Реджи на запястье красуется золотой обручальный браслет. Значит, она замужем. И точно не за Сэмпсоном.

Я выхожу из раздумий, когда Реджи начинает прощаться.

– Была рада знакомству. Надеюсь, будем видеться чаще, – искренне улыбается она. – А нам пора – наш папочка идёт.

И, подхватывая Алекса на руки, она бежит к высокому молодому мужчине. Они обнимаются, целуются и нежничают с малышом. Тот отвечает им весёлым лопотанием. Я невольно улыбаюсь, глядя на счастливую семью, и в то же время в груди разливается жгучая зависть. Но я смотрю и смотрю, не в силах отвести взгляд.

В кармане звонит телефон. Номер незнакомый – я побаиваюсь таких, но всё же решаю ответить.

– Слушаю.

– Саманта? Здравствуй.

Этот голос невозможно забыть или перепутать с другим. По затылку точно молотком бьют – в глазах темнеет, ноги вмиг становятся ватными, а сердце, замерев на несколько секунд, начинает колотиться с удвоенной силой, словно пытаясь наверстать упущенное.

Не дождавшись ответа, он продолжает:

– Надеюсь, родители здоровы? Я скучал. Мы так давно не виделись!.. Мечтаю увидеть тебя снова и, как раньше, прижать к груди и поцеловать. Расспросить обо всём за чашечкой кофе. Надеюсь, в Хестоне найдётся приличное место, куда можно пригласить девушку? Ты ведь тоже скучала, любовь моя?

– Зачем ты звонишь? – нахожу в себе силы спросить. – Мы всё давно выяснили. Расставили все точки над i.

– Сердце болит о тебе! Лишь ты одна в моих мыслях, Саманта! – голос из заискивающего постепенно становится давящим и властным. – Не верю, что ты так легко могла позабыть обо всём, что было между нами! Неужели ты никогда не любила меня так сильно, как я люблю тебя?

Ужасно хочется сбросить вызов, разбить телефон и больше не покупать новый, но что-то удерживает меня от этого. Тело цепенеет, и я продолжаю стоять, прижимая трубку к уху, и слушать, слушать…

– Я верну тебя, дорогая, – шепчут в ухо, – непременно. Я найду тебя, где бы ты ни пряталась, сколько бы номеров ни сменила. Потому что ты любишь меня, а я люблю тебя. Мы предназначены друг другу судьбой.

– У меня есть парень, – голос слегка дрожит, но я ничего не могу с этим поделать, – и мы любим друг друга. Пожалуйста, не звони мне больше.

И сразу нажимаю отбой. С минуту или две стою, точно громом оглушенная, едва справляясь с охватившим меня страхом – липким и въедливым, своим ядом заполняющим каждую клеточку тела.

Джастин не звонил несколько месяцев, и я убедила себя в том, что он, наконец, успокоился и полюбил другую. Но он объявился снова! Откуда-то узнал мой новый номер, грозится приехать… Ну что ему неймётся, в самом деле!

– Микки? – оживаю я.

Верчу головой влево-вправо. Малыша не оказывается ни на красной горке, ни на зелёной. Нет его и в песочнице. Нет и на карусели. На верёвочных лестницах гроздьями висят малыши, но среди них нет моего кудрявого ангелочка.

– Микки! – зову я, чувствуя, как паника накрывает кипящей волной. – Извините, вы не видели Микки? Мальчика пяти лет, кудрявого, в синих штанишках с подтяжками? Нет? Не видели?.. Микки, где же ты?