Раз на ужин я не попала, в моих планах было запечь яблоки с медом, ими и поужинать.

Каково же было мое удивление, когда, вернувшись к лачужке, я едва узнала местность.

Пока меня не было, на поляне будто грузовик с мебелью перевернулся.

Грузовика, разумеется, не нашлось, а вот перевернутые стулья, стол вверх тормашками, то бишь ногами вверх, заваленный на бок корпус кровати — все это щедро валялось вокруг.

Пока я оглядывалась, откуда-то с неба спикировал матрас и едва не прибил меня весом.

Я воздела глаза к небу и увидела там окошко портала, откуда все это великолепие на меня и падало.

— Эй! — я пыталась дозваться до того, кто там с той стороны.

Но меня не слышали, потому что сверху упали подушка и одеяло. Последнее, словно привидение, спланировало по поляне и приземлилось на забившуюся в дальний угол козу.

На этом портал закрылся, словно говоря — горшочек варить больше не будет.

— И на том спасибо! — в пустоту поблагодарила я, совершенно не уверенная, что меня слышат. — Если это был самый лучший способ транспортировки, то кто я такая, чтобы спорить.

Признаться, оставалось только изумляться крепкости местной мебели и почему ничто из этого не развалилось после столь впечатляющего полета.

Остаток вечера я занималась меблировкой своей лачужки.

Вдоволь натаскавшись и выбившись из сил, я плюхнулась теперь уже на свою кровать и возвела глаза к дырке в потолке.

— А теперь еще можно доски и бригаду плотников! Только их не надо скидывать с неба, еще ноги сломают.

Разумеется, новый портал не открылся. С неба на меня смотрела только полная луна…

Впрочем, глупо было рассчитывать на то, что кто-то присматривает за мной двадцать четыре часа в сутки.

Скорее всего, загадочный портал с мебелью был очередным подарком от Стефаниуса.

Недовольным произошедшим остался, пожалуй, только кот.

Периодически он жалобно мяукал и подбегал к пустому ведру, долбая по нему когтистой лапкой.

— Извини, сегодня уже не получится, — разводила руками я. — Завтра я принесу тебе молока. А пока могу только яблоком поделиться.

Яблоки кота не интересовали, зато коза была счастлива.

Ночевать в доме она не спешила, опасаясь нимурна, но ее голова постоянно торчала в выбитом окне, откуда она выпрашивала кусочки яблок.

Ближе к ночи кот решил, что моя компания его перестала устраивать, и ушел в лес, за пределы полянки.

— Как думаешь, стоит беспокоиться? — спросила я у козы, будто та могла ответить.

Коза глубокомысленно моргнула своими жуткими глазами, и продолжила жевать яблоко.

Я почти уснула в непривычно мягкой для себя кровати, когда со стороны леса раздался душераздирающий вой.

Вскочив, я нашарила ногами сапоги и выбежала наружу, готовая к тому, что вновь придется отбивать козу от кота.

Но та беззастенчиво спала, привалившись к стене дома.

А выл, пищал, истошно орал, словно отбиваясь, кто-то другой, и звук явно приближался ко мне из леса.

Схватив с земли первый попавшийся камень, я приготовилась вступить в бой, если понадобится, стараясь не задавать себе вопросов, да что я вообще могу предпринять, если на меня нападут?

Из оружия у меня только коза, да и та спит. А кот сбежал!

Ближайшие ко мне кусты затряслись, и я замахнулась, чтобы бросить туда камень, но не успела.

На полянку, освещенную лунным светом, вылезла лысая кошачья жопа.

Нимурн выволакивал из леса кого-то большого, золотистого и явно упирающегося.

ПЕТУХА!

Того самого, вчерашнего!

Я сразу его узнала.

Здоровенный куриный муж исполинских размеров пытался отбиваться крыльями от нимурна, но где там. Против когтей Лысяша никакие шпоры не помогали.

— Отпусти! — вовремя опомнилась я, представляя последствия, если нимурн задерет птицу.