– Прости, я опоздала, – её голос звучал слишком просто и приземлённо для такой внешности.

– Я сам недавно пришёл.

Ярослав смотрел на мерзко дрожащую из-за волн трясину, на влажный край берега в том месте, где песок соприкасался с водой, но взгляд сам то и дело скользил по тонким девичьим рукам, по узким плечам, по бледным губам. В Ярославе зарождалось странное, неясное для него самого чувство. Это был не страх. Скорее, то же, что он чувствовал рядом с Серебрянкой, но извращённое, вывернутое наизнанку.

– Ты что-то узнала? – спросил Ярослав, в очередной раз прикрывая глаза, чтобы избавиться от навязчивого образа.

– Да. Я никогда, никогда так часто не ходила в гости! – девушка кокетливо поправила чёрные волосы, оголяя правое плечо. Она приподнялась на локтях, стараясь подобраться ближе. Ярослав, понаблюдав за её стараниями пару секунд, снисходительно наклонился к ней. Она заговорила тихо-тихо, разделяя слова и едва задевая его ухо губами: – Ни одна. Русалка. Не знает. Что случилось.

Ярослав резко выпрямился. Девушка расхохоталась и, оттолкнувшись от берега, окунулась в воду спиной. Вскоре она снова выплыла. На её губах играла довольная улыбка.

– Есть другие варианты? Узнать у кого-то ещё? – спросил Ярослав.

– Не-а, – девушка покачала головой, – я проплыла всю Сребрянку, поспрашивала у всех, даже у Евы. Никто ничего не слышал. Может быть, тебе лучше поговорить с наземной нечистью?

– Да, может быть, – кивнул Ярослав и поднялся на ноги.

– Уже уходишь? – в голосе слышалось разочарование. – Ты и так приходишь слишком редко, посиди со мной ещё немного.

– Мне пора, – отозвался Ярослав, замер, подумав, и присел на корточки у самой кромки воды. – Спасибо тебе за помощь.

 Он обворожительно улыбнулся, прекрасно зная, как его улыбка на неё подействует, и нежно заправил мокрые длинные волосы за её ухо. Пальцы задели кожу. На них осталась липкая влага и холод неживого тела.

Потом он резко поднялся, заметив присутствие чужого колдовства. Последнее, что услышал, выбираясь из своего укрытия – плеск воды, сомкнувшейся над девичьей макушкой.

Едва Ярослав выбрался из кустов, как встретился взглядом с незнакомой девушкой. Она смотрела так, будто понимала, с кем он встречался, о чём говорил и какие «запрещённые приёмы» использовал. Понимала и не боялась.

– Я никому не скажу, не беспокойся, – поспешила заверить она.

– О чём не скажешь?

Девушка усмехнулась.

– О том, что ты встречался с русалкой, конечно.

У неё был мягкий звенящий голос, сияющие светло-зелёные глаза, совсем детский и в то же время пробирающий до мурашек, проницательный взгляд.

– Спасибо, – кивнул Ярослав и подумал, что именно таким голосом должна обладать русалка, с которой он только что встречался. – А ты с кем тут разговариваешь?

– Ни с кем. Я изучаю реку, часто сюда прихожу.

– Я здесь бываю каждый день и ни разу тебя не видел.

– А я видела тебя. Утром ты убежал с девочкой с золотистыми волосами, огневичкой. Я прихожу сюда последние пару дней, я недавно приехала.

– Ты, наверное, дочка Белозёровой?

Девушка кивнула.

– А ты, наверное, Ярослав Королёк, который так легко подчиняет любую воду. Я много о тебе слышала. Я Марина, – она протянула руку, и Ярослав пожал её.

Окна Белозёровых выходили на маленькую площадь с крохотным круглым фонтаном и четырьмя лавочками. Её «пронзала» неширокая асфальтированная тропинка, вдоль которой были высажены кустарники и уже цветущие бархотки. Дальше начинался ряд магазинов и жилых домов, ютились в одном здании банк и швейная мастерская – всё, что казалось слишком бытовым и простым. Когда Марина стояла на балконе на четвёртом этаже, площадь с фонтаном выглядела зелёной жилкой, бьющейся в такт большому сердцу посёлка. Даже на высоте она чувствовала воду, струями бьющую из ржавых труб, и ей постоянно хотелось схватиться за краешек из брызг и потянуть вверх. Особенно вечером, когда включались фонари и тёплые оранжевые отблески впитывались в прозрачные капли. Потянуть вверх. Свернуть в фигуру, тут же перестроить в другую. Ощущать через воздух приятную влагу и текучесть. Потом сделать лёгкое, но точное движение – рассыпать капельки по воздуху, заставить замереть – и…