Теперь Агент стал подопытной крысой в этом противостоянии интеллектов. Правда, крысами обычно рисковать дешевле, чем полевыми агентами под прикрытием, подумал он. Хотя кто знает…

Широким шагом он миновал рамку. Ничего не произошло: не загорелись красные лампочки, не зазвенел звуковой сигнал, не дрогнул ни один мускул на лицах охранников. Кажется, все и правда в порядке. Один – ноль в пользу инженеров Бюро. Надо будет при случае занести им текилы.

Далее следовало подняться на тридцатый этаж.

Забрав корпоративный коммуникатор из клетки Фарадея, он зашел в лифт и нажал на кнопку. В кабине уже ждали другие сотрудники. Разношерстная публика. Менеджеры отдела продаж в элегантных костюмах стояли впритирку с молодыми креативщиками в шортах и шлепках. Ни те, ни другие не обратили на Агента никакого внимания. Удачно. Заменить человека с более плотными социальными связями без возможности использовать Суфлер было бы практически невозможно.

Агент вышел на тридцатом, вспоминая дальнейший маршрут. Налево до туалета, дальше по прямой. Минуем три прохода, на четвертом поворачиваем направо. Пятый компьютер – Объекта.

То есть твой. Ты теперь Объект.

Добравшись до рабочего места, он сел в эргономичное кресло и просмотрел рабочую инструкцию менеджера по качеству контента – младшей редакторской должности.

Инструкция представляла собой глянцевый буклет на пару десятков страниц. Настоящий буклет. Напечатанный в типографии. Казалось бы, излишество и пустой перевод древесины в эпоху цифровых технологий. Но это была не просто бумажка. Эта «библия» на каждом редакторском столе явно имела смысл. По всей видимости, корпоративная святыня должна была одним своим видом напоминать сотрудникам о незыблемости изложенных в ней правил и наставлений и внушать благоговейный ужас от одной мысли об их нарушении.

Большая часть буклета была посвящена описанию программы «Правдоруб» – основного инструмента редакторов.

«Правдоруб» умел делать все: исправлять орфографию, пунктуацию и стиль, выдавать редакторские комментарии и правки, проверять текст на плагиат и даже отличать контент, написанный человеком, от сгенерированного нейросетями.

На основе всех этих правок и проверок «Правдоруб» (также автоматически) решал, насколько контент хорош, и выдавал простой вердикт: брать в производство, отправить на доработку или выкинуть.

Особое внимание составители инструкции уделили вопросу использования нейросетей. «Категорически запрещено!» – гласила надпись в большой красной рамке. Издательство брало в производство исключительно человеческое творчество.

Отложив инструкцию, Агент перешел к изучению рабочих обязанностей Объекта.

Требовалось прогнать через «Правдоруб» несколько диалогов: проверить на плагиат, оценить уровень привлекательности для зрителей. Счетчик в углу экрана показывал количество открытых задач. Тридцать штук – есть чем заняться. Агент решил не терять времени и принялся за работу.

Диалоги были кошмарны. Сценаристы GrimFlayPlay не особо старались. Зато плагиатом тут и не пахло – такой бред никто бы не додумался копировать. Вот с уровнем привлекательности могли возникнуть серьезные проблемы.

Неважно. Работа есть работа. И делать ее нужно безукоризненно.

Так поступил бы Объект.

Агент открыл для проверки очередной диалог. Пробежал глазами. Это не входило в рабочие обязанности Объекта, хотя и не запрещалось – по инструкции следовало просто загрузить файл в «Правдоруб».

Зато это входило в рабочие обязанности Агента.

Содержание диалога было следующим:

(Ночь. Заброшенный дом. Три друга – Анна, Ник и Вики – заходят внутрь, освещая путь фонариками.)