– С кем сегодня по-геройски отдохнете? – усмехнулась Лайна, крепко сжимая колено Иоахима.

Иоахим положил голову на спинку дивана, встречаясь глазами с Дейдрой. Та коротко кивнула, после чего ушла за неприметную серую дверь с еле различимой в проеме ведущей вниз лестницей.

Остальные куртизанки без каких-либо обид проводили Дейдру взглядами, но переметнулись от волшебника поближе к Октавии, осыпая захмелевшую тифлингшу комплиментами.

– Засим покину вас, – сказал Август, тяжело вставая с дивана, – встретимся в таверне поутру.

– Я думал, что ты тоже… – начал было Иоахим, но быстро заткнулся.

– Очень плохо обо мне думал, – процедил рыцарь, направляясь к выходу.

Агарвейн, пожав плечами и все так же медленно жуя бутерброд, покинула «Девять кругов Рая» вслед за сэром Бивербруком, растерянно крутившим головой на улице в поисках знакомых ориентиров.

– Таверна прямо, налево через двести метров, а потом через еще триста направо через дорогу, – спасла его от блужданий охотница, – но мне все равно туда же, могу сопроводить!

Август молча пошел в указанном направлении. Агарвейн беспрекословно следовала за рыцарем, своим молчанием выказывая уважение к личному пространству, но когда Август чуть не прошел нужный поворот, то ей пришлось предостеречь его воскликом «а-а!». Он остановился.

– Почему же вы не остались на «культурную программу»? – спросил он, продолжая путь после того, как она оказалась рядом с ним.

– Не для меня такое, – приподняла краешки губ лучница, предполагая, что теперь ее принимают за равную, – мне, сэр Август, знаете ли, важно… как это сказать… какое-то духовное общное, что ли.

– Единение?

– Во, точно. Не могу я с кем-то, кого первый раз вижу. Надо получить общие воспоминания, что-то пережить этакое вместе, а не взглянуть друг на друга и в койку. Ну или хотя б знать друг друга хорошо.

Август многозначительно промолчал, никак не оценив ответ. Он на ходу начал забивать трубку листьями. Один из пьяных прохожих попросил у него «махорки», и рыцарь щедро отсыпал ему в ладошку сыпучей массы.

– Я думала, что знатные любят куртизанок, – решила поддержать разговор Агарвейн, – а вы с таким отвращением на них смотрели, будто г… извините, тухлятиной от них воняло.

– Не имею никаких предубеждений против продажных женщин, – поморщился Август, – но неприятно удивлен, что Иоахим, называющим меня своим «другом», повел меня в подобное место.

– Подобное – это…?

– С этими дьявольскими… – рыцарь шумно выдохнул от возмущения, – впрочем, большим бы разочарованием было встретить в таком безвкусном месте эльфийскую даму. То значило бы, что она предала всю эстетику и многовековое величие своего народа.

Настал черед Агарвейн многозначительно молчать.

– И это после того, как я считал его одним из не-эльфов, наиболее близким к моему пониманию эльфийскости, – продолжил, к ее удивлению, Август.

– Вы считаете его другом? – аккуратно поинтересовалась лучница.

– Я же сказал, кем я его считаю… считал, – раздраженно отозвался рыцарь, – но для обывателей вроде вас могу упростить и сказать, что он мог считаться моим другом.

Он сделал затяжку, когда они уже стояли на пороге «У усталого хозяина». Хаир хотел запротестовать против курения внутри таверны, ища глазами посетителей, которым могла бы помешать трубка Августа. Таковых в зале не было, и доля секунды ушла на то, чтобы владелец таверны вспомнил причину.

– Сэр Август, – залебезил он, – вы только аккуратнее, тут все деревянное, полыхнуть может! Пепел старайтесь не сбрасывать, а так курите, сколько душенька ваша пожелает!

– Деревянное это правильно, – кивнул Август, – лучше каменного. Только придется под курильщиков твою вотчину приспособить.