– Как ты меня напугал!

Я сползла по стенке и вновь села на ступеньки, он присел рядом. В нем было нечто такое, от чего в его присутствии я всегда успокаивалась. Тогда мне тоже стало легче.

– Люси, что ты здесь делаешь? Тебе же велели спать.

– Ну и что! А я не хочу спать, когда все празднуют победу. Мне скучно…

Я взяла его за руку, он улыбнулся.

– Если Влад или Мадина увидят тебя, они будут недовольны.

– Ну и пусть! – я пододвинулась ближе, и он обнял меня рукой.

Внизу продолжался праздник. Я заметила, что за столом не было дедушки и мамы. Внезапно Курт вскочил на ноги и повернулся в мою сторону.

– Люси, сейчас же иди в комнату, хорошо? Я зайду к тебе позже, – и он быстро спустился вниз.

От такой внезапности я немного задержалась, прежде чем пойти наверх. Я уже почти поднялась на второй этаж, когда услышала, что к тому месту, где я только что была, кто-то идет. Я решила посмотреть, что будет, и немного спустилась, оставаясь в тени. Моя осторожность помогла мне подслушать важный, но странный разговор.

Стоящих внизу я не видела, но узнала их по голосам. Это были дедушка и мама.

– Нет. Я не хочу покидать семью! – она плакала.

– Ты должна, я давал тебе время – до моего возвращения. Пять лет – это был даже слишком большой срок для тебя. Ты же знаешь, что это необходимо. Мы все прошли через это. Тебе станет легче со временем. Сможешь лучше контролировать себя. А быть с Люсьеной теперь мой черед! Я стану обучать ее тайной науке.

Твердый голос деда звучал неумолимо. Мама продолжала плакать. Я слышала, как она глотала слезы сквозь слова. В голосе ее звучали злость и даже истерическое отчаяние.

– Я хочу быть с ней! Ей нужна мать, она еще маленькая! Клянусь, я не буду тебе мешать учить ее. И вообще не сделаю ничего плохого.

В голосе деда послышалась сдержанная ярость:

– Я знаю цену твоим клятвам. И ты что, не понимаешь?! Для изучения тайной науки она должна остаться одна, без твоей вечной опеки! Вспомни себя! К тому же ты вновь стала срываться. Это тревожный сигнал.

Мать умолкла. Дедушка еще что-то сказал и ушел в столовую.

Я застыла, пораженная этим разговором, и очнулась только тогда, когда услышала приближающиеся шаги. Я быстро и бесшумно (благо под ногами лежали ковры) скользнула в коридор второго этажа, где спряталась за дверь. Мама поднялась на третий этаж: там располагались ее покои. Услышав, что надо мной хлопнула дверь, я вернулась, прошла коридор и отправилась по башенной лестнице в свою комнату. По дороге в моей голове звучали непонятные слова дедушки. «Какая наука, куда должна деться мама? Она что, уедет?» Я совершенно ничего не понимала и чувствовала только дикий страх. Сердце сжималось при мысли, что мама покинет меня.

Я залезла на кровать, обняла подушку, уткнулась в теплую мягкую ткань, которая немного пахла лавандой, и расплакалась. Вскоре, после стука, в дверях моей спальни появился Курт. Несмотря на то, что он был просто огромен, передвигался он, как и дед, совершенно бесшумно. Я продолжала рыдать, изредка вытирая слезы. Он сел на кровать и обнял меня.

– Мммамочка, – протянула я, – я не хочу, чтобы она уезжала!

– Успокойся, Люси, не плачь!

Он гладил меня по спине и ничего не спрашивал. У меня создалось впечатление, что Курт тоже подслушал этот разговор.

Я не знаю, сколько мы так просидели, не помню, как заснула и когда ушел Курт, но проснулась я одна. На мне по-прежнему было праздничное платье, волосы растрепались и болел живот. Я привела себя в порядок и решила спуститься вниз. Дом пустовал. По дороге я встретила двух своих наставниц: они сказали, что уходят из замка, как, впрочем, и другие мои учителя. Я ничуть не удивилась этому.