– А сын имеет право на выбор, который в вашей семье не возможен.
– Подождите, это может быть ошибкой! – ухватился за последнюю возможность отец. – Перепутали адрес, такое бывает.
– Квартал Мастеровых, дом 18, квартира 10. – зачитала монотонно Ежка Бабаевна. – Все верно.
Отец заговорил снова:
– У нас благополучная семья, мы любим сына. И потом, разве нет другого выхода? Мы обязуемся пройти любые курсы, только не забирайте Матвейку! По правилам, должно быть первое предупреждение… Мы признаем ошибку, разрешите исправиться! Конфликта нет, есть небольшие разногласия, но исключительно из-за тревоги за сына, за его безопасность. Мы посчитали, что Матвею рановато так далеко и надолго удаляться от дома. Я знаю, полагается порицание, штраф, что угодно, но нельзя же вот так рубить с плеча!
Дама нетерпеливо покрутила мясистым носом:
– Ничем не могу помочь. Можете обжаловать Решение в суде. Не раньше трех месяцев с момента отобрания ребенка.
– Н-е-е-е-т! – закричала в голос мать, вцепившись в хрупкие плечи сына. – Не отдам! Это мой сын!
Дама вцепилась за острый локоть Матвея:
– Пора.
– Я не хочу! – заупрямился мальчик. – Я передумал! Я соврал!
Он понял, что только что совершил самую страшную ошибку в жизни. Строгач Ежка Бабаевна не вняла его отчаянным крикам. Городские чиновники, ежедневно сталкивались с подобным поведением детей и родителей, перестали акцентировать внимание на такой малости. Строгач потащила упирающегося мальчика за собой. Хлопнула входная дверь. На улице взревел мотор служебного автомобиля. В квартире Зайкиных зазвенела трагическая тишина.