Матвейка покосился в зеркало. Чего-чего, а этого добра навалом. Мраморно-белая кожа под первыми лучами весеннего солнца вместо того, чтобы загореть, предательски покраснела, нос зашелушился тонким пергаментом, на скулах проявились кляксы-веснушки, а торчащие уши не удалось замаскировать даже под отросшими специально для этой цели волосами.

В разговор вмешался отец, высокий и крепкий мужчина с горой железных мышц.

– Даже не думай, дорогая! Ты что, хочешь окончательно превратить сына в девчонку в пачке и на пуантах? У него посредственная оценка по физкультуре. Матвей не может на канате подтянуться, вместо пресса – тряпка. Ну, ничего… Сынок, мы с тобой будем ходить в спортивный зал, качать мышцы. Пора становиться мужчиной.

– В балете тренировки не хуже, чем в твоем зале! – не сдалась мать. – И потом – культура, музыка, танец… Это хорошо для развития ребенка!

– Этому не бывать! – гаркнул отец. – В свое время Матвей пойдет служить. Что ему делать среди мужественных солдат с умением крутиться юлой?

– Но зрение! Хорош солдат в очках! – взяла реванш мама.

– Исправим! – не отступил отец. – Медицина делает чудеса.

Теперь пришла очередь онеметь сыну. Из его горла вместо членораздельных звуков вырвалось сипение:

– Хх.ш.х…ссс…

Он прокашлялся и выдавил из себя:

– Мама, папа… Послушайте, пожалуйста! Вообще-то, я хотел в поход.

В голове мальчика созрела здравая мысль, что если доходчиво донести до родителей свои представления о лете, то возможно они прислушаются.

– Вы не думайте, я буду не один. Ребята из кружка «Летопись» с Сергеем Сергеевичем берут меня с собой. Мы будем заниматься раскопками. Это настоящая силовая нагрузка, а еще история и география, как часть культуры.

В комнате воцарилось зловещее молчание. Матвейка решил не сдаваться.

– Мам, пап, все безопасно, зато так интересно! В прошлом году Сергей Сергеевич нашел медное кольцо с красным камнем, а внутри какая-то надпись на неизвестном языке. Вдруг мне повезет?

***

Целый год Матвей Зайкин обивал порог кабинета географии. Сергей Сергеевич Мамуто, учитель, и по совместительству руководитель экспедиции, не спешил зачислить малолетку в команду.

– Дорасти сначала. Силенок накопи. Как ты рюкзак понесешь?

– Я выносливый, честное слово!

– А зрение?

Матвейка достал из кармана ненавистные очки. Подслеповато прищуриваясь, он разгорячился:

– Вот, всегда при мне! Я с собой запасные возьму. На всякий случай…

– Ну, не знаю… А родители отпустят?

Матвейка засопел, покрываясь бурыми пятнами:

– Я еще раз поговорю. Они отпустят!

– Как договоришься, приходи.

Мальчик втайне надеялся, что родители отнесутся к его желанию с пониманием. Сегодня он понял, насколько сильно ошибся. Когда эта мысль дошла до него окончательно, раздался дикий вопль:

– Не хочу на балет! Не хочу в «качалку»! Неужели не понятно, я в экспедицию хочу, с ребятами!

У Матвея Зайкина сдали нервы. Он отлично знал, что громко выражать эмоции не следует. Не потому, что так не полагается по правилам этикета, а из-за слишком тонких перегородок в квартире.

В каждом доме города Русень обязательно жила этакая одинокая, безобидная на вид доброжелательница, сообщающая «куда следует» обо всех событиях, что происходили у соседей. Особенно это касалось отношений между детьми и родителями.

В городе действовала Государственная Программа «Подарим детям детство». Смысл официального документа заключался в том, что взрослые должны были сделать все, чтобы их дочки-сыночки выросли в обстановке любви, заботы и внимания. С первого взгляда звучало все благопристойно и не согласиться с чиновниками было довольно трудно, но на деле выходило иначе. Любая жалоба посторонних лиц, уж тем более ребенка, в соответствующие органы расценивались чиновниками, как покушение на права малолетнего.