– А если туда поедет Жатников-старший? – я получил чувствительный пинок в бедро:

– Посылать гражданского в дом, где может находиться молодой, сильный и, вполне возможно, напившийся свежей крови вампир? Мне казалось, ты более сообразителен. Ладно, всё зависящее от меня я сделала. До заката пара часов, спать не хочется, следовательно, остаётся медитировать да отвечать на твои вопросы. Камеру временно выключу, заряд надо экономить, – на фиг медитацию. От беседы с умным вампиром я отказываться не привык, поэтому напряг извилины, пытаясь придумать, о чём бы хотел узнать. Однако Ника меня опередила:

– Ты упоминал о каком-то вещном мире, – я кивнул:

– Так говорит моя мама. Дескать, сначала человек создаёт вокруг себя мир, покупая или изготавливая разные предметы и помещая их на определённые места, а потом, если всё получилось гладко да складно, мир хранит и поддерживает своего человека. При этом обижать вещи не стоит, иначе они начнут мелко пакостить, – ответом было скептическое хмыканье:

– Забавная теория. Ничего общего с правдой, конечно, не имеет, впрочем, если людям от этого проще жить, почему бы и нет. Кстати, как часто ты видишься с семьёй? – я повспоминал, смутился, и, глядя в сторону, неохотно признался:

– Довольно редко. Сами понимаете, у нас теперь разные режимы дня. Мы созваниваемся иногда, последний раз я общался с ними в январе. Наверное, это плохо.

– Это нормально, не парься. Постепенно они о тебе забудут, как и ты о них. Через несколько лет общение прекратится совсем, – очень жаль. Я повернул голову:

– А у вас сколько времени прошло?

– Когда отец узнал, что я стала вампиром, он сказал: «Дочери у меня больше нет», и более связываться не пытался. Мать пробовала наладить контакт, но с ней я разговаривать не желала. Брат поступил как батя: отрёкся от покрывшей себя позором родственницы, – ого. Первый раз слышу о родне начальницы, и это крайне любопытно.

– Ну, ваши родители, вероятно, принимали участие в Великой войне, и их отношение я понять могу, хоть и с трудом, а вот сиблинг… Он был старше или младше?

– Моложе на три года.

– А мой, наоборот, на год старше. Ума не приложу, как мама справлялась с погодками, – я содрогнулся, вспомнив наши битвы.

– Предположу, что с трудом, особенно когда начался пубертатный период. Впрочем, теперь-то у неё остался лишь один сын. Единственный… сын? – она подскочила, спрыгнула на пол и, разблокировав смартфон, с бешеной скоростью начала набирать сообщение. Взглянув на сосредоточенное мрачное лицо, я решил отложить на потом свои претензии по поводу последней фразы и какое-то время вообще не отсвечивать. Вытащил провод из плеера, нажал кнопку включения. Экран посветлел, началась загрузка. Помимо стандартной иконки с нотой в строке были красный значок браузера и голубой, обозначающий социальную сеть. Бинго! Подождав, пока пальцы вампирши прекратят порхать над стеклом, я протянул ей тонкий прямоугольник:

– Вот, читайте. Надеюсь, поможет, – влезать в чужие переписки не хотелось, да и Ника, думаю, перескажет содержание, если обнаружит нечто важное. А пока гляну-ка на танец. Подтянув к себе компьютер, я нашёл нужную папку, отрегулировал звук и нажал кнопку воспроизведения.

Секунд десять в кадре был пустой зал, шест, потом слева появилась подтянутая фигура в микроскопических шортах. Небольшую грудь прикрывал топ, больше похожий на не слишком широкий бинт. И как только не сползает?

– Отборочный этап, вариант номер пятнадцать, – голос у Виталины оказался мелодичным, низким и тёплым. Протянув руку, она включила музыку на телефоне и отбежала к пилону. Для показательного выступления танцовщица выбрала песню Immortals группы Fall Out Boy. Через три минуты я очнулся, моргнул и выдохнул: