В один из вечеров я долго не мог уснуть. Лежал и думал: «А что же находится за пределами моей комнаты, там, где бо́льшую часть времени обитает двуногая и дьявольский кот?» Не поймите неправильно, взаперти меня никто не держал. Я мог свободно перемещаться по дому. Но не решался – вдруг за порогом комнаты подстерегают опасности и ужасы?

С этими мыслями я встретил ночь. Когда совсем стемнело и вокруг воцарилась тишина (в доме никого, кроме двуногой и кота не было, я это чувствовал, но точно слышал множество других человеческих голосов, и меня это изрядно удивляло), я впервые вышел из комнаты.

Не сразу, конечно. Сначала я подполз к дверному проёму. Принюхался, прислушался – никого. Тогда я поднялся и на цыпочках вышел в коридор. Он был залит светом, льющимся из комнаты, где жила двуногая. Я прокрался мимо ванной, где меня мыли в первый день, но не стал задерживаться, решив, что лучше изучить остальные комнаты.

Дальше я пересек порог спальни, явно больше той, в которой я обитал. Сбоку стоял большой черный ящик, а в середине на огромной лежанке спала Ася.

Я подошел ближе – убедиться, что она жива. Обрадовался, что кота нигде не видно. Видимо, он спал в той пристройке к комнате, откуда шла прохлада и свет. Наклонившись над двуногой, я внимательно осмотрел её. Морда круглая, шерсти мало, ручонки короткие. Вздохнул: моя новая хозяйка тоже была убогой, прямо как кот. Зато от нее приятно пахло: лесом, жареной курицей и чем-то сладким. Помню, тогда я впервые подумал, что так пахнет дом. Внутри вдруг разлилось тепло, я наклонился и лизнул ее свисающую с подстилки руку.

И услышал из-за спины:

– Порешу!

Как я узнал потом, большая коробка в ванной, где меня мыли, предназначалась для справления нужд лысого паразита Маркуса. Видите ли, коты, в отличии от собак, к выгулам не приспособлены. И ночью этому дитю ада приспичило посетить горшок, в котором он и сидел, наблюдая, как я пробираюсь к Асе.

Я так перепугался, что громко взвыл, метнулся к черному ящику и врезался в него. Сверху посыпались какие-то коробки, тряпки, другие предметы… Спотыкаясь и громко плача, я рванул в коридор. Куда дальше бежать? От ужаса я и забыл, что направление было только одно – вперёд, то есть назад. Как домчался – не помню, ещё и врезался в миску с водой и остатками каши. Царивший вокруг грохот перемежался с кошачьим хохотом кота и взволнованными криками Аси:

– Патрик, ты там живой?

Нужно срочно замести следы! Я отлично знал: что не найдено, то не своровано! Поэтому остатки каши и воду я размазал по полу, миски припрятал под лежанку. А затем с облегчением выдохнул и завалился спать.

То, что я умело спрятал следы произошедшего, я понял, когда утром двуногая оглядела комнату и улыбнулась. Она почесала мне бочок и сказала:

– М-да, тут без швабры не обойдешься.

Я подумал, что «швабра» – это новый вид какого-то лакомства, и блаженно задремал дальше.

***

На второй неделе нашего совместного проживания в комнату заглянул Маркус, важный, как крыса, укравшая мясо во время кормежки. У нас такое в приюте часто было.

– Надо поговорить.

Я сглотнул, глядя, как кот расправляет лапами краешек моей подстилки и садится. Жирные складки его растеклись в стороны.

– Смотри, какой расклад, псина. Хозяйка моя, Ася, девушка с придурью. Ничем иным я твоё появление объяснить не могу. Она питает слабость к таким, как ты, прокажённым.

Я не знал слова «прокажённый», но хотел показать, что умом и знаниями коту ничем не уступаю. Поэтому сразу кивнул.

– Так вот, я не отличаюсь той же терпимостью, – кот заметно выпятил грудь. – Поэтому всё равно от тебя избавлюсь. Методы в моём арсенале различные, но все эффективные, ты уж поверь. Так что, дружок, выбирай сам – вернешься в приют, откуда тебя приволокли, или станешь гордым обитателем улиц? Правда, для этого тебе придется сбежать…