…

У Анны как-то непроизвольно получалось переключать разговор с одной темы на другую, исключая обсуждение болезненного для нее вопроса. Она вдруг вспомнила Ассоль или тот образ из книги, созданный ею в детстве, который рождал у нее веру в мечту, в сказку, в исполнение желаний. Ей нравилась эта девочка, она была доброй, не помнила обид и злобы, которой ее поливали жители городка, она была умна и трудолюбива, никогда не отчаивалась и умела мечтать по-настоящему. Такой светлый образ Ассоль хранила Анна в своей душе с детства.

– Анюта, не молчи, расскажи про свой корабль, – вывел ее из оцепенения Иван.

– Вечером, гуляя по городу, я случайно вышла на пристань к морскому вокзалу и оторопела: навстречу мне двигался большой корабль с алыми парусами. Свет вечерней зари залил его розовыми красками. Я онемела от неожиданности, представляя, что этот корабль плывет ко мне. Моя мечта встретить корабль с желанными парусами, казалось, вот-вот станет явью на китайском берегу. Я задыхалась, слезы наполняли глаза, эмоции переполняли. Но напрасно я с нетерпением ждала чуда. Когда корабль причалил к пристани, по трапу стали спускаться на берег люди. Это был всего лишь прогулочный туристический лайнер.

– И ты, конечно, расстроилась?

– Немного. Это была моя детская мечта. Осталось ощущение несбывшейся надежды.

– Что ты раньше о своей мечте не рассказала? Не предавай мечту, тогда она обязательно сбудется. Хочешь, я для тебя стану кораблем мечты с алыми парусами?

– Очень хочу, Ванечка! Только я мечту не предавала. Просто я мечту изменила.

– Тогда буду ждать тебя в Калининграде, и мы вместе поднимем паруса. Чудеса надо делать своими руками! А сейчас посмотри, наш мост уже упирается в мрачный Мраморный дворец, который строился для графа Григория Орлова. Это подарок императрицы Екатерины своему фавориту.

– Да, я знаю. И там сейчас часть помещений отдана под экспозицию интересных работ немецкого Музея Людвига. Хочу увидеть там одну знаменитую картину Пикассо «Большие головы». Давай сходим?

– Конечно, сходим, вот как бы нам еще время растянуть, чтобы везде успеть. Моя ты, совушка, умная головушка, – поцеловал Аню Иван.

– Но так многое хочется успеть увидеть.

– Хорошо! А сейчас самый полный вперед! Мы с тобой Дворцовый мост песнями измеряли. На Биржевом – стихи читали. На Троицком – легенды рассказывали. Теперь осталось мосты развести.

…

Взявшись за руки, они спустились с Троицкого моста, повернули направо и пошли в сторону Зимнего дворца. На набережной гуляло много людей, словно сейчас не полночь, а ранний вечер. В этот период в северную столицу приезжает самое большое количество туристов в году. Всему виной ее белые ночи.

Теплоход уже стоял на пристани. Проходила посадка пассажиров на лайнер, которые тоже хотели увидеть развод мостов. В кафе, на открытой палубе теплохода, они нашли удобное место для обозрения. Легкий ветерок трепал длинные волосы Анны. Шляпку пришлось снять, так как она чуть было не улетела за борт, но ее успели поймать за голубые ленты. Шампанское пузырилось в бокалах, и мороженое таяло, но нельзя было оторваться от удивительного вида раскрывающихся крыльев Дворцового моста.

Вот они уже проплывают мимо Петропавловской крепости и под Троицким мостом, по которому час назад прошли. Две стороны моста плавно поднимаются в противоположные стороны. Далее теплоход плывет мимо Летнего сада, под Литейным мостом, мимо Смольного собора и под Большеохтинским мостом. Сочетание света фонарей на набережных, бликов воды и неспешного разведения пролетов мостов создает вокруг какую-то магическую атмосферу, наслаждаться которой можно бесконечно.