– Нет! – рявкнул тощий, который, судя по всему, был у них за главного. – Она слишком ладная, чтобы вы её портили. Сколько тебе лет, красавица? – обратился он к этэри, растолкав своих подельников.

Китэрия молчала.

– Ладно, – бросил тощий, – сколько у тебя было мужчин?

Китэрия вспыхнула, в негодовании распахнув глаза.

– М-м-м, – довольно протянул нахал, – да ты чистая, не тронутая. Что, совсем ни разочку? Ха-ха- ха, – обрадовался он, – не отвечай, сам вижу. Вот это сюрприз, так сюрприз! Свяжите её, – скомандовал он двум амбалам. – И этого хлыща тоже. Отвезём их в красный квартал, думаю, за этакое сокровище нам отвалят целое состояние, – тощий плотоядно улыбнулся, пропустив сквозь пальцы волосы Китэрии.

– Как думаешь, Хлыст, за её капну в салуне Урти нам заплатят как за дюжину обычных волос? – наблюдая за руками наглеца, спросил безносый.

– За такие волосы не то что как за дюжину, как за три дюжины заплатят, – довольно скалясь, проговорил Хлыст и потащил связанную Китэрию к телеге, что стояла в кустах.

– Волосы Урте продадим, а саму девку мадам Каравей, – размечтался безносый, заталкивая извивающуюся этэри в телегу. – Заживём.

5. Глава 5 Таймар

Таймар отсыпался после ночи путешествий по другим мирам. Он спал и видел на удивление сладкие сны, пока вокруг кипела работа. Дважды к его шатру приходили Дока, капитан судна и ныряльщики, но видя, что князь всё еще во власти сна, уходили, и их господин мог дальше наслаждаться своими видениями. А наслаждаться было чем, потому как во сне к нему явилась не безжалостная Ёиль на своём чёрном монстре, а ясноокая Китэрия. Девушка бродила по лесу и звала его, звала так, будто он был единственным существом во всех кругах, которого она жаждала видеть. У князя от её призывного шёпота содрогалось всё тело, словно оно превратилось в неистово бьющееся сердце, а губы растягивались в улыбке, шепча во сне: «я иду, уже иду к тебе».

– Смотри не споткнись, – разбудил его насмешливый голос Вольгера.

Выныривая из густого марева сна, князь открыл глаза и рывком сел в постели. Над ним возвышалась сотрясающаяся от смеха фигура кея.

– Это было бы очень умильно, княже, если б не было так не вовремя, – проговорил он.

– Ты что, теперь постоянно будешь меня преследовать? – недовольно выплюнул Таймар, поднимаясь с дорожной койки и подходя к чаше для умывания.

– Если понадобится, – сухо сказал кей, дав понять, что личной жизни Таймару не видать в ближайшее время.

Пока Таймар умывался и отдавал приказания насчёт новых способов обвязки затонувшего корабля, Грут сидел в княжеском кресле и самозабвенно разглядывал свои ногти. Но как только они вышли к бушующему морю, он напомнил ему о Камайне.

– Через несколько часов начнётся действо на Вату-раа, нам надо быть там. Отдай своим людям распоряжение насчёт сборов, как только мы вернёмся, караван двинется в путь домой.

– С каких это пор ты стал решать, как будет проходить моя экспедиция? – недовольно процедил Таймар.

– С тех пор, как поставил на тебе свою печать, – спокойно ответил кей.

– Никакие каракули на теле не сделают меня чьим-то рабом! Хочешь подчинения, докажи, что мне это тоже выгодно, а иначе я просто сдеру кожу с собственной спины и пошлю тебя куда подальше.

– Печать стоит не на твоём теле, глупец! – начиная злиться, гаркнул Вольгер. – Она на всём тебе, включая и ту часть, что отправится к Богам после смерти. Что, опять лихорадит? – хмыкнул он, видя, как глаза князя заплывают красным, а руки дрожат от бешенства.

Таймар молчал, силясь выжечь на наглом лице кея дыру, но на деле выжигал её лишь в собственном мозгу. С того дня, как Грут спустился к нему со своей горы и стал учить обращаться с силой, эти вспышки безумия случались всё реже, но если уж наступали, то как целые полчища демонов, готовых пожрать и его самого, и всё, что окажется рядом.