Новогодние пьесы и сценарии праздников Чуклинов Евгеньевич

КАК ИЛЬЯ МУРОМЕЦ С КОЩЕЕМ ЗА НОВЫЙ ГОД БОРОЛСЯ

(Новогодняя пьеса-сказка)

Действующие лица:

ДЕД МОРОЗ

СНЕГУРОЧКА

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ

КОЩЕЙ БЕССМЕРТНЫЙ

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ – слуга Кощея

БАБА ЯГА

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ

РУСАЛКА КОЛОДЕЗНАЯ – сестра Бабы Яги

СТРАХ ЗАПЕЧНЫЙ – слуга Кощея

Картина первая

Дворец Деда Мороза. Но во дворце ни души. Везде царит какая-то печаль. Появляется Илья Муромец.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Давненько не был я в этих краях. Три года путешествую по земле русской, с людьми знакомлюсь да мудрости набираюсь. Только вот получил я на днях весточку от Дедушки Мороза: мол, неладно что-то в его снежном царстве – приходи Илюшенька Муромец срочно на выручку. Растревожилось мое сердце богатырское. Трех лошадок загнал по дороге, и вот я тут в замке его волшебном. (Обращается к залу) Не знаете ли вы, люди добрые, что приключилось в земле вашей?

Появляется Дед Мороз

ДЕД МОРОЗ. Здравствуй богатырь наш русский, непобедимый Илья Муромец, здравствуйте ребята мои дорогие. Хочу поведать вам новость печальную. Вот уже много дней нет у меня вестей от моей внучки Снегурочки. Может, заигралась в лесах моих с лисичками да зайчиками. Но чувствует мое сердце – приключилось с ней что-то неладное. А без неё ненаглядной Нового года у нас не будет, не будет у детишек праздника.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Так, что же ты, Дедушка Мороз, не отправишься на поиски Снегурочки? Ведь тебе все дорожки лесные ведомы, все опушки и все звериные логова.

ДЕД МОРОЗ. Ох, Илюшенька, не пускает меня лес-то мой: все тропинки в один клубок свились, все деревья ощетинились. Видно, путает все сила нечистая, хочет лишить ребятишек праздника. На тебя одного надежда, Илюшенька, богатыря нашего русского, непобедимого и бесстрашного. Найди, мил человек, мою внученьку ненаглядную, не дай пропасть веселью новогоднему.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Тотчас брошусь Снегурочке на выручку. Все силы приложу, чтобы быть в стране твоему празднику.

ДЕД МОРОЗ. Вот тебе, великий богатырь, талисман – мишура серебряная от праздничной шубки Снегурочки. Коли в плену она, покажи ей это украшение заветное, и тотчас поймет она, что друг ты и спаситель, по моей просьбе пришел, чтоб её выручить. (Отдает мишуру) Поспешай, дорогой Илюшенька, ведь Новый год на пороге уже, в дверь стучится.

Илья Муромец уходит. Затемнение.

Картина вторая

Зимний лес. Вдруг вбегает ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ, оглядывается, грозит кому-то кулаком.

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Не догонишь, все равно не догонишь.

(Убегает. Вбегает Змей Горыныч)

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Догоню, все равно догоню. (Убегает)

(Появляется Илья Муромец)

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Какой мрачный лес. Какая мертвая тишина. Ни следа тебе лосиного, ни стука дятлов, ни шума крыльев перепелиных. Ох, неладно что-то здесь, ох, не ласково.

Слышен лихой свист и чей-то топот

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Так и есть: кто-то за кем-то бежит, кто-то от кого-то спасается.

Прячется за куст, подглядывает. Выбегает Чудище-Снежище

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Не поймаешь, все равно не поймаешь. (Устало убегает)

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. (В зал) Интересно, от кого это Чудище-Снежище в своем собственном лесу прячется?

Выбегает Змей Горыныч

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Догоню, все равно догоню. (Устало убегает)

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Что это за разбойник в лесах балует? Как это Дедушка Мороз позволил быть такому безобразию?

Еле волоча ноги, бредет Чудище-Снежище

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. (Чуть дыша). Не поймаешь, все равно не поймаешь. (Падает посередине поляны)

Чуть дыша, идет Змей Горыныч

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. (видит лежащего Чудище, падает на него). Ага, попался! Говорил же, что я сильнее. Я вон тебя как крепко держу.

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Это я тебя крепко держу, я и сильнее.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. А давай у кого-нибудь спросим, кто из нас сильнее.

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Кого спросить-то? Вы с Кощеем всю живность из моего леса повывели.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. А давай хоть у эха спросим.

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Вас и эхо боится: молчит, не откликается. (Кричит) Эй, Эхо, отзовись, эге-гей!

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. (не показываясь) Эге-гей!

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Ого, отозвалось. А ты говоришь, не отзывается. Эге-гей, Эхо, рассуди нас.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Вас? Спрашивайте, рассужу…

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Странное какое-то Эхо. Такого у меня отродясь не водилось.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Это у тебя. А у нас с Кощеем ещё и не такое заведется, дайте только срок… Эхо, скажи, я Чудища-Снежища дюжее?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Хужее…

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Да, не хужее, а дюжее. Я шустрый, как бес?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Балбес…

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Я не балбес, я парень хоть куда…

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Балда… (Выходит из-за куста)

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Ой, а ты кто? (От неожиданности выпускает Чудище-Снежище)

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Я то? Как кто – Эхо.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Настоящее?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Конечно, можешь потрогать.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. (прикоснувшись) И правда, настоящее. Погоди, а зачем ты меня дразнило?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Так, мне Эху положено всех передразнивать.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Ты смотри у меня!.. Впредь со мной не балуй. Вот его, Чудище-Снежище, если что, дразни.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Его не могу – он молчаливый.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. А вот как я ему примусь сейчас ребра считать, он молчать-то и перестанет. Эй, Чудище-Снежище, подойди сюда, я тебе ребра пересчитаю.

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Вот горе-то на мою голову. Сколько же их можно считать?

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. Сколько? А правда, сколько? Кощей мне приказал их тебе считать, а вот сколько, не сказал.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Так, ты пойди спроси, а то вдруг недодашь или передашь. Кощей гневаться будет.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ. И то верно. А вы уж меня тут дожидайтесь!

(С посвистом убегает)

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Ох, и глуп же наш Змей Горыныч.

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Он-то глуп, да учитель у него сильно умен, Илюшенька.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. А откуда ты меня знаешь?

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Да, кто ж богатыря-то русского, никем непобедимого не знает?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Тогда поведай мне, Снежище, что за разорение кругом, что за запустение? Вон, только снегири озоруют, никого не боятся.

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Пока ты в чужих краях ума разума набирался, заморскими диковинами любовался, напало на землю нашу лихо неминучее, нечисть поганая – Кощей Бессмертный. Да и не он один: помощники у него – пуще хозяина своего бесчинствуют.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Уж, не о Змее ли Горыныче речь?

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Змей-Горыныч-то что – щенок. Слуги-то его не считаны, а страшнее всех – Страх Запечный. Его сам Кощей боится: держит во дворце своем под печкой. А он и там сидя, все про всех знает: что где говорится, что кем задумалось. Новый год на носу, а в наших деревнях разговоров не разговаривают, шуток не шутят, песен не поют, хороводов не водят. Больно уж не любит Кощей веселья да радости, вот люди и боятся, как бы их Страх Запечный за непослушание к нему на расправу не поволок. И ты бы тоже не шутил с кощеевыми слугами, Илюшенька.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Я весь свет обошел, никого не боялся. Так неужели же в родной земле бояться буду, оставлю людей добрых без праздника, да землю русскую Кощею на растерзание отдам?

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. А что делать-то, Илюшенька, бессмертный он!

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Неужели о смерти кощеевой никто ничего не знает?

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Как не знать? Вот Баба Яга знала про смерть кощееву, да сама куда-то сгинула. Должно быть, загнал ее Кощей за её знания в топи непроходимые. Все тропки, что к ней вели, перепутал, даже Дед Мороз разобраться не может. А что ж ты, велик богатырь, про Снегурочку не спрашиваешь? Разве не за тем пришел ты в наши леса дремучие? Разве не по просьбе Дедушки нашего Мороза?

Илья Муромец опускает глаза

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. А что же ты покраснел-то Илюшенька?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Покраснел я, любезное Чудище, потому как не уберег талисман дедушкин, что он мне в путь как знак добрый для внучки своей давал. Вчера мишуру новогоднюю, Дедом Морозом мне данную, снегирь унес. Как же теперь Снегурочка признает-то меня?

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Эх, мил человек, кабы это только была беда да кабы это только была забота. Снегурочку-то нашу Кощей в своем замке заточил, под железными замками держит, за стальными решетками прячет, хочет из нее рабу покорную сделать, да люд честной праздника лишить.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ. Ах, он злодей! Многое ты мне рассказал, а вывод один: надо Кощея воевать, иначе не видать нам ни хороводов новогодних, ни огней на ёлке праздничной. Говори, Чудище, как мне Бабу Ягу найти?

ЧУДИЩЕ-СНЕЖИЩЕ. Где она не знаю, не скажу, а вот тропинку неведомую покажу. Доведет тебя эта тропинка до колодца старого, а там пропадет. Тут ты крикни Русалку Колодезную – сестру Бабы Яги. Да будь с ней поласковее, она хоть тётка и не злая, но вредная – одичала среди лягушек-то. Она последняя, к кому о Бабе Яге вести доходили, может и шепнет тебе что про дорожку тайную к своей родственнице.

Илья Муромец кланяется Чудищу-Снежищу и уходит. Затемнение.

Картина третья

Темная палата во дворце Кощея. У окна сидит Снегурочка.

СНЕГУРОЧКА. Ох, и одиноко мне в палатах кощеевых, на замки запертых, ох, и горестно. Зима-зимушка новый год на двор ведет. Да, не быть у детишек праздника без подружки их, без Снегурочки. Как мне хочется на волю, к люду доброму. Только снегири, птички красногрудые, что за окном резвятся да балуются, о вольной волюшке и напоминают мне. Вон, самый боевой сюда летит и что-то в клюве держит. Ленточка что ли серебристая? Лети сюда, птаха божия, кидай мне ленточку… А лента-то мне больно знакомая… И не лента это вовсе, а мишура с шубки моей праздничной, новогодней. Никак, Дедушка Мороз знак мне подает, что идет мне кто-то на выручку.