– Угу. Я эту фотку у Кольки Горина выпросила. Он Нонетту своей «мыльницей»2 постоянно щелкает. Влюбился как последний дурак.

– Почему дурак? Я тоже в школе на пионервожатую заглядывался. А чего это вы ее так странно зовете?

– Привычка у нее есть. Вот если ты задачу не решил, то другие учителя сразу ругаться начинают, а Марта Викторовна говорит: «Ты очень старался, молодец, но… нет: к сожалению, ты решил задачу неправильно». Вот Нонеттой ее и прозвали. Меня, кстати, старостой выбрали, – похвалилась Диана.

– Зачем согласилась? – всплеснула руками Регина. – Надорвешься!

– Справлюсь, мамуль, не переживай.

Диана чмокнула мать в щеку и убежала в свою комнату.

Юрий тоже поблагодарил жену за ужин и, по пути в гостиную, заглянул в комнату дочери.

Влюбленный Ромео запечатлел классного руководителя крупным планом. Глаза – серые? голубые? – смотрели на Юрия так требовательно, что он почувствовал себя нашкодившим двоечником. Бр-р… Типичная училка. Бедный Горин!

Ночью Юрию приснился сон, в котором директор лицея и Марта Викторовна отчитывали Каюмова за то, что он якобы не сдал деньги на ремонт кабинета математики. Медведев грозил указкой, а Марта Викторовна так больно щипала Юрия за руку, что он в сердцах стукнул её по голове портфелем и убежал… В результате Каюмов весь день пребывал в скверном настроении, считая оставшиеся до собрания часы. Слишком уж хотелось увидеть странную женщину, которая в ночном кошмаре покушалась на его кошелек и здоровье.

Наступил вечер.

Кабинет математики был почти полон. В коридоре у двери толпились ученики. Формат собрания отличался от привычного: предполагалось, что в первой его половине дети расскажут родителям о своих делах и планах.

Юрий занял место за последней партой третьего ряда – подальше от учительского стола – и развернул свежий номер газеты «Вашорские зори»: «В прошлую пятницу, 18 сентября 1998 года, около 14 часов 20-летний Петр Глебов, сын директора бумажного комбината Аркадия Глебова, студент университета, подвез мать к магазину и остался ждать в машине. Когда через несколько минут женщина вышла, ни сына, ни машины уже не было. По словам очевидцев, некие личности, подсевшие в автомобиль, заставили Петра ехать в неизвестном направлении. Это событие потрясло многих сизовцев…»

Далее местная знаменитость, журналистка Евгения Салтыковская, хлестко прошлась по трусливой половинчатой политике городских властей в отношении местных криминальных авторитетов Боксера и Черемиса. Они-де годами держат в страхе предпринимателей, а воз и ныне там.

«Много ты понимаешь», – с раздражением подумал Юрий. Городские-то власти как раз среагировали моментально: создали штаб и составили план розыскных мероприятий. Другое дело, что похитители не спешили выходить на связь. Да и с авторитетами не все так просто. Буслаев Артур Владимирович, глава города, ни одного важного вопроса без их участия не решал. Считал, что достигнутый консенсус обеспечивает стабильную обстановку в городе, и спорить с ним на эту тему было бесполезно.

В кабинет вошла Диана, и Каюмов помахал ей рукой. Как все-таки она похожа на Регину: те же темные волосы, карие глаза, миниатюрная фигура. Он невольно представил: а что, если на месте похищенного Петра оказалась бы Диана? Воображение нарисовало страшную картину беспомощности дочери перед подонками, и от этого Юрию стало плохо. С трудом отогнав мрачные мысли, он сосредоточился на собрании. Регистрация, ведомости с оценками, анкеты… Скукота. Но Юрий напомнил себе, зачем здесь оказался: посмотреть на кровожадную богиню Кали, которая сожрала сердце юного Горина. Уж не он ли носится по кабинету как угорелый и фотографирует все, что попадает в кадр?