Его последние слова утонули, отодвигаясь, во вновь навалившейся на Нику тьме. Сознание померкло, не желая больше оставаться в этом мире. Мире, который теперь навсегда останется для неё пустым…

Ярко-белое. Всё вокруг омерзительно ярко-белое. Пол, стены, потолок, мерзкий свет отовсюду. Даже внимательно смотрящий на неё тяжёлым взглядом врач.

Прайстер… Самое страшное слово, которое Ника когда-либо слышала. Оно вспыхнуло обжигающим воспоминанием, раскатившись по телу дрожью. Но… если то, что она слышала об этой клинике за свою жизнь – правда, то здесь действительно девушку ждало спасение. В своём уме и сознании отсюда не выходил никто. Отца Каса лечили именно здесь, а значит, и она больше ничего и никогда не вспомнит.

Кас… они всё врут. Врут! Он не мог погибнуть. Пройдя через сто смертей, пережив самые страшные битвы, портя треклятому Хампту статистику… Просто не мог! Изнутри вырвался очередной хрип, болезненный и невыносимо громкий. Сознание вновь померкло, не желая ютиться в этой реальности.

Темно. Вялое, растекающееся в небытие сознание вернулось, но света, бьющего даже через закрытые глаза, больше нет. Ничего нет. Ни света, ни запахов, ни звуков. Только боль. Не физическая – тело было в горизонтальном положении и покое. «Какие отвратные препараты, – медленно проползла мысль в голове Ники. – Не работают вообще. Почему я ещё чувствую? Помню? Надо попросить увеличить дозировку…»

Пошевелившись, девушка разлепила тяжёлые веки и нахмурилась. Тёмно-серый потолок. Тёмно-серые стены. Она лежала на большой двуспальной кровати, заботливо укрытая мягким пушистым одеялом в комнате без окон. Помимо постели в ней ничего не было, а если и было, мозг не собирался это различать, размывая перспективу в отчего-то испортившемся зрении.

Фыркнув, Ника зажмурилась, гоня видение. Открыла глаза – и вновь ничего не изменилось. «Похоже, препараты работают-таки, – стукнула в голове вялая мысль. – Не думала, что моё сумасшествие приведёт меня в такое странное место… Может, в этой реальности я встречу Каса …»

Приподнявшись на локте, Ника грустно улыбнулась и на неё накатила волна тьмы от недовольного бодрствованием сознания. Пришлось рухнуть обратно на мягкую перину. Мягкую. И руки не связаны. Это – точно видение. В лечебнице такого определённо не допустили бы. Она – чар, сожжёт ещё кого-нибудь по неосторожности, а с учётом того вранья, что ей сказали – так и вовсе может быть смертельно опасна для любого, подвернувшегося под руку.

– Пришла в себя? – услышала Ника знакомый, низкий, женский голос прямо у себя над головой.

– Странно, что в видении ко мне пришла именно ты, – оскалившись в сумасшедшей улыбке, пробормотала Ника.

– Боюсь, если бы я была видением, то скорее – кошмарным, – грустно отозвалась Лайенирта, бесшумно опускаясь на кровать рядом с девушкой. – Препараты ещё плещутся в твоей крови, поэтому тебе не так больно. Как только их действие пройдёт, будет намного хуже. Вот только придётся пройти это самой. Без лекарств, туманящих разум. По этой причине ты здесь.

– Здесь – это где? – Ника не верила ни одному её слову.

– В моей квартире на вершине здания Хампта, – тихо ответила главнокомандующая. – Я забрала тебя из лечебницы, Ника. Увы, всё не так просто, как мне хотелось бы. Моя власть не безгранична. Если ты не хочешь отправиться в Прайстер, тебе придётся убедить Тайный совет в том, что ты вменяема и готова к дальнейшей службе.

– Кас… мёртв? – Ника пронзила её острым, как бритва, взглядом.

Тяжело вздохнув, Лайенирта кивнула и ответила:

– Судя по свидетельствам врачей – да. Тела дозорных стараются доставить в крематорий как можно быстрее. Я не успела… – она опустила глаза, сделав внушительную паузу. – Запись о кремации тоже имеется. Всё по уставу. Девочка моя, мне так жаль…