– А Дед Мороз у нас забыл про одну девочку. А ну, Александра, подойди сюда, ко мне.

– А она детдомовская, – крикнул ктото из мальчиков. – Вот и забыли.

Саша посмотрела на класс, выискивая того, кто это крикнул, но не сдвинулась с места.

Пауза затягивалась. Зинаида Эдмундовна, уже без улыбки, подошла к Саше и протянула ей шоколадку.

– На, бери свой подарок!

Саша отвернулась и пошла к выходу. Звезда на её колпаке плыла ровно, гордо и высоко. За внучкой торопилась бабушка с её пальтишком и уже не праздничной шапкой. Когда за ними закрылась дверь, Снегурочка снова взяла детей за руки и повела хоровод под «Каравай, каравай, кого хочешь выбирай», но уже в обратную сторону.

3

Михаил потянулся к маленькому барчику, сделанному им собственноручно в углублении обычного шифоньера, и достал початую бутылку недорогого коньяка. За эти дни он надедморозил себе на больную печень и пить бы не следовало, но завтрашний день обещал остаться незанятым и можно было выспаться и восстановиться. Да и кто на Руси бросает пить на полбутылке?

Зато на закуску осталась целая плитка шоколада «Алёнка». Михаил зашуршал фольгой и вдруг представил себе давешнюю девчушку с серебристой звездой на смешном колпаке. Это её шоколад достался Михаилу, та злобная училка, видимо, отдала ему «Алёнку» нарочно, чтобы в жадности не упрекнули. Жадность – не жадность, а чуткости там ни на грош… Михаил покачал головой и поднес рюмку к губам, с которых полдня нужны было отплевывать вату с дедморозовской бороды. Но не выпил… В голове завертелось чтото неуютное:

«Какая гордая девчонка, гляди, побрезговала шоколадомто. А он вот не побрезговал. Да, чёрт возьми, какое ему дело – это же не его дочка, не его училка, и школа не его. Своей дочурке он подарил такой подарок, что прям счастье… а эта – чужая, на всех чужих детей не настрадаешься. Не его и всё. Но городто его. И тот парень, который, как он слышал, погиб на спецоперации, тоже отсюда. Наверное, по частичной мобилизации взяли. Он сам по возрасту и по званию подпадал во второй разряд, но до него пока не дошло. А вот мужику этому не свезло… да… а может, вообще доброволец. И я сейчас буду есть шоколад его дочери? Жаль, не спросил её именифамилии в придачу с отчеством. А что бы ты сделал? Сбегал в магазин за отдельным подарком? Так всем не наносишься, а задним числом уже както не то…»

Вдруг Михаил понял, что нужно делать, поставил рюмку на стол и взял вместо неё телефон

– Сёма, ты? Ты же еще работаешь в этой конторе… организации… ну, как её… да, фонде… да, который посылки шлет на фронт… ну да… нет, я теплое в прошлый раз отдал, сам мёрзну… другое дело, слушай, может, поможешь одной девчонке? Там исправить надо…

Убедившись, что на том конце его поняли правильно и записали адрес школы, Михаил обменял телефон на рюмку в обратном порядке и спокойно выпил досуха, не закусывая.

Волонтёр Сёма не обманул. Связи их фонда «Посылки фронту» были налажены на всех уровнях. Недели через две об этой истории уже знали на передке под Бахмутом, где воевал и погиб Сашин отец.

– Ты помнишь Серёгу – позывной Сталкер? – спросил своего бойца комроты.

Боец, пропитывавший в банке с растительным маслом бинт для самодельной свечи, откликнулся не сразу.

– Помню, как не помнить. Я его доку сдавал с рук на руки, когда «птичника» на позицию сопровождали. Тудато нормально, а обратно – накрыло из РПГ.

– Да… – ротный выпустил сизое кольцо в закоптелый потолок, – не довезли Сталкера. Помню, он еще приговаривал – «вперёд, вперёд, а не наоборот…» – чтото такое.

– Вот он вперёд за птичником и полез… за «двухсотым» уже… я говорил ему, дождемся темноты, потом вытащим. Не, полез. А наоборот как раз лучше вышло бы.