Русские обители обычно возникали на высоких местах, на холмах и вблизи рек. Древний Николо-Угрешский монастырь был заложен неподалеку от Москвы-реки. Она являлась естественной преградой и водным путем, соединявшим обитель с Москвой да Коломной и селениями в верховье и внизу по течению реки. Никольская обитель с давних пор владела окрестными деревнями и селами, стоявшими на Москве-реке. Именно отсюда обычно начиналось дальнее путешествие по воде. А поскольку путь от Москвы до Угреши изобиловал песчаными мелями, то часто погружались на суда в селе Беседы, что расположилось напротив монастыря, на правом берегу.

Прошедшие столетия сильно изменили окрестности, ландшафт, и едва ли без старинной карты угадаешь, где некогда располагались монастырские озера, поименованные в царских грамотах XVI–XVII веков. «А под монастырем их монастырские угодья луги, – говорится в одной из грамот, – а в лугах озера – озеро Угрешское, да озеро Сыреево, озеро Грязное, да вниз по Москве реке озеро Дитя, а в тех озерах монастырские рыбные ловли» ^>8.

Не зря сюда, в места, обильные рыбой и дичью, с широкими заливными лугами, пришли первые поселенцы. Да и место для обители выбирали так, чтобы сподручнее было оборонять град монастырский от неприятеля. Пройдя по территории Никольского монастыря, вы и сегодня заметите у южных стен остатки Водных ворот. А за ними, недалеко от ограды, там и сям разбросаны огороды, где когда-то были заболоченные земли и били холодные ключи, питавшие малые притоки Москвы-реки. Как и озера, и река, болота служили природной преградой для непрошеных гостей. Угреша была в числе невеликих русских крепостей, что обороняли московские рубежи.

Владела она обширными землями и далеко за пределами монастыря. Вела свое большое монастырское хозяйство. Люди монастырские на Москве и в Нижнем Новгороде, в Вологде и в уездах и по рекам, и сухим путем везли для монастырского обихода рыбу, соль, мед и хлебные припасы в Москву или на «судех» везли на продажу в Новгород Великий. Причем по царским грамотам с того товару люди монастырские не платили никаких «пошлин и мыту». Так что год от года прирастало богатство монастырское и казна от беспошлинной торговли, что позволяло укреплять монастырский град и украшать благолепными церквами. С Москвы-реки открывался один из самых живописных видов на Угрешский монастырь и его белокаменное кружево в те времена, когда территория обители и ближних окрестностей не была застроена, и лишь поля да пустыри отделяли его от реки.

И на Оке-реке и на Москве-реке стояли в далекие-далекие времена сторожевые вышки. Стража бдительно следила за Диким полем не появятся ли оттуда кочевники. Когда степняки появлялись на ближних подступах, то на вышках зажигались сигнальные огни, и тотчас «огненным телеграфом» от вышки к вышке летела весть о нашествии поганых на русские рубежи по всему побережью от Оки до Москвы-реки, до стольного града. Весть о набеге быстро достигала Москвы, и князь с войском спешили заступить пути неприятелю по побережью Оки.

Писатель Дмитрий Благово совершенно справедливо замечал, что не случайно монастырь возник тут, неподалеку от Острова – отчины великих князей и потешного села государей московских. Это древнее подмосковное село упоминается еще в духовной грамоте Ивана Калиты. Если пройти по правому берегу Москвы-реки, то издали увидите на холме храм-сказку из белого мячковского камня-известняка. Издали шатровая Преображенская церковь словно перекликается с куполами Угреши, его постройками и белыми стенами, раскинувшимися в речной долине напротив. В истории Отечества удивительным образом переплелись судьбы этих двух памятников.