И Ксавьер до последнего думал, что таковым был и Дино Аурелио.

Йохан затормозил у хмурой десятиэтажки в Тепито. Район славился криминальной историей, и без веской причины обыватели опасались тут появляться даже днем. Сейчас же стояла глубокая ночь, за каждым углом толпились тени, готовые в любой момент наброситься на незадачливого туриста, которому не посчастливилось забрести сюда.

Ксавьер распахнул дверь подъезда – домофон давно выломали и сдали в металлолом. Взбежал по лестнице на третий этаж. Дино Аурелио жил в маленькой комнатушке, которую снимал у зловредного домовладельца, промышлявшего героином, и первую дозу купил именно у него. Так он рассказывал Ксавьеру.

Еще один лестничный пролет. В подъезде воняло мочой и крысными трупами. Запах настолько въелся в стены, что не помогали никакие ремонты. Он проступал сквозь свежие слои краски, и те вскорости осыпались, хлопьями ложась на бетонный пол.

Последняя лестничная клетка. Дальше – вперед, по длинному коридору. Вдоль стен множество дверей. Двенадцать на одном этаже, и все – крохотные клетушки. Муниципальное жилье, забитое отбросами всех мастей.

Дверь квартиры Дино – самая дальняя – была чуть приоткрыта.

Прежде чем войти, Ксавьер внимательно осмотрел замок. В него был вставлен ключ, значит, Дино сам отпер ее. Никаких следов взлома. Но почему он пришел сюда?

Больше некуда было идти.

Ксавьер толкнул дверь, и в нос ударил ужасный запах, знакомый ему с давних пор. Он шагнул из крошечной прихожей в комнатушку.

Дино Аурелио лежал на полу. У рта пузырилась пена, капая на грязный пол. Руки были раскинуты в стороны, и на одной из них Ксавьер увидел свежий след. Невидящие глаза были устремлены в сторону двери.

Он был мертв.

Ксавьер понял это с первого взгляда. Слишком много видел он наркоманов, погибших от передозировки. Все они лежали, раскинув руки, приветствовали саму смерть, дарующую вечный покой. Все они улыбались, зная, что теперь их мучения навсегда закончены.

Все они выглядели точь-в-точь, как Дино.

Ноги задрожали, и Ксавьер опустился на колени.

– Что ты наделал, – прошептал он. – Мы же договорились. Ты и я. Как посмел нарушить уговор?