Прискакав в офис на пятнадцать минут раньше, я трясущейся рукой накарябала заявление на месячный отпуск по семейным обстоятельствам, с честью выдержала допрос, наврав с три короба, и под недовольное пыхтение начальника была отпущена на все четыре стороны. Я мчалась домой собирать вещи с радостью в сердце и легкостью в теле, мысленно посылая благодарности Матвееву за то, что решил до следующего вечера зависнуть у какого-то Сашки с работы.

Ровно в двадцать два ноль-ноль, минута в минуту раздался звонок в дверь. Возможно, вы решили, что красавчик-подлюка проявил редкую пунктуальность? Ох, да если бы.

– Аннет, ну едет он, едет. Просил передать, чтобы дождалась. Пешком до Сочи хрен доберешься.

– Хорошо, я дождусь.

– Окей, детка, – Тори возбужденно обняла меня, чуть не придушив. – Хорошей дороги! Я побежала на свиданку. Ар-р-р! – царапнула воздух острыми коготками. – Ночка будет горячей. Напиши, как доедешь.

– Хорошо. Напишу. Яну только не говори ничего.

– Могила! – красноречивым жестом она застегнула рот на замок и спрятала воображаемый ключ в откровенное декольте. – Ты, кстати, тоже зажги там. Да хоть с Вики. Он тот еще жеребец. Ревновать не стану.

* * *

Знаете, я пока не перехожу к описанию следующего дня, потому что для меня предыдущий еще не закончился.

Виктор Воронов опоздал на три часа. На три! Когда я вылетела в тамбур, кипя от негодования, он как ни в чем не бывало окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом, звонко чмокнул в щеку, подхватил багаж и направился к лифту. Меня затрясло от волнения. Дверь никак не хотела закрываться, потому что мешал угол коврика, потом в замочной скважине застрял ключ, затем я уронила связку себе на ногу и взвыла.

Трындец! Как не перебудила весь подъезд, не знаю.

В общем, я выскочила на улицу, мысленно изрыгая огонь, и приготовилась задать случайному попутчику хорошую трепку, но меня словно окатило ледяной водой. Представьте себе ангела, который однажды спустился в наш мир, обернувшись простым смертным (ахах, простым), загулял, увлекся и остался здесь жить. Сумасшедше красивый блондин с удлиненными вьющимися волосами, васильково-голубыми глазами, родинкой над полной верхней губой, заостренным упрямым подбородком и мускулистым торсом. Привалившись пятой точкой к краю капота темно-серого внедорожника, он протягивал букетик ромашек.

– Анька, прими в качестве компенсации.

– И все? Что-то маловато для…

– Лады. Отвязный секс подойдет?

Возмутиться я не успела. Мужчина оторвал задницу, соблазнительную даже в мешковатых джинсах-багги (словила кайф, пока он нес чемодан), пружинисто подскочил и обменял цветы на дорожную сумку, в которой было сложено все необходимое на крайний случай. Пока пристраивал мое барахлишко в машину, я обошла драндулет по кругу и, должна признаться, восхитилась чуть ли не больше, чем владельцем. На том самом куске железа, радушно приютившем вышеозначенную сексуальную попу, красовалась искусно выполненная аэрография: по подсвеченной серебристым сиянием ночной степи мчался клубок перекати-поля. Рисунок выглядел так реалистично, что мне даже почудился свист ветра в ушах.

– Лютик, ты куда это?!

Бли-и-ин!Вот только Матвеева не хватало.

Я резко обернулась, чертыхаясь про себя такими словами, услышав которые папа – учитель русского языка и литературы – меня точно бы выпорол. Он стоял как-то очень уж неустойчиво рядом с детскими качелями, вцепившись побелевшими пальцами в металлическую стойку. Расстегнутую до пупа рубашку украшали заскорузлые бордовые пятна.

– Лютик!

– Ян, ты ж завтра собирался…