— Это моя жена, Саверио, — усмехнувшись, сказал император. — Законная. Я её целовал, трогал её тело голыми руками, поил из своего кубка, принёс сюда на руках. Так что да. Трогал. И намерен трогать дальше. Во всех отношениях.

Бородач вздёрнул брови, вытаращившись на императора, а затем вцепился обеими руками в волосы и начал ходить кругами по комнате, бормоча что-то неразборчиво себе под нос.

Император снова усмехнулся, подошёл к столу у окна и налил себе багровой жидкости из кувшина. Поднёс золотой кубок ко рту, пригубил.

Бородач остановился, уставился на императора, скрестив руки на груди.

— Пустынная принцесса! — с непередаваемой издевательской интонацией процедил бородач. — Да ты издеваешься! Этой побасенке тыща лет, и ты повёлся на бредни о силе песков, которая подчинится законному супругу!

— Выпей, Саверио, — предложил император и налил из кувшина в другой кубок. — И не испытывай моё терпение. Его уже совсем немного.

Бородач помедлил, а потом кивнул. Он подошёл, схватил кубок и с размаху влил в себя его содержимое. Налил себе ещё.

Я смотрела на них, пытаясь осознать, что происходит. Они говорили обо мне так, будто я вещь, мебель, предмет.

Трофей?.. Бородач так и сказал: трофей. Я вздохнула глубже, стараясь дышать размеренно. Я до сих пор не понимала, что мне делать, и как на всё происходящее реагировать.

— Рина, хочешь вино? — внезапно спросил меня император.

Меня передёрнуло.

— Меня зовут Катарина, — тихо сказала я. — И нет, мне ничего от вас не нужно.

После моего отказа вдруг что-то изменилось. Лицо императора осталось таким же спокойным, но в комнате ощутимо потемнело, а воздух сгустился, стало трудно дышать.

Бородач поставил свой кубок на стол, отступил от императора на несколько шагов, его лицо резко побледнело. Он судорожно вздохнул, переводя взгляд то на меня, то на императора.

— Твоё величество, — тихо заговорил он, — ты уж помягче с девчонкой, пустынная, все дела, но ты должен понимать. Похоже, что не знает ещё. Ты это…

Он замолчал под взглядом императора, стал смотреть в пол, чуть склонив голову. Мне показалось, что бородач всем существом противится этому, но ломает себя, чтобы стоять вот так, в максимально ему доступной покорной позе.

Я пыталась дышать глубже, не понимая, что происходит.

Император долго и молча смотрел на неподвижного Саверио, наконец, отвёл от него взгляд, налил вино.

А затем медленно подошёл к кровати и протянул кубок мне.

4. Глава 4. Катарина. Давление

Я смотрела на огромный силуэт императора и отчаянно пыталась справиться со своим телом: оно захотело завизжать и отползти подальше от чудовища в форме человека, которое стояло сейчас передо мной.

Через силу втянув воздух, я перехватила взгляд Саверио, который мне отчаянно моргал, указывал глазами на кубок и выразительно зажмуривался.

Я опустила взгляд на протянутый кубок, чудом оставаясь на месте, он же ничего не делал, ничего не говорил, просто стоял и смотрел, почему было так жутко?

— Рина, хочешь вино? — низким бархатистым голосом снова спросил меня император.

Я снова подняла глаза на императора, и страх сменился жгучей ненавистью. Он завоевал мою родину, сверг отца, убил жениха, увёз в чужую страну. И теперь, как ни в чём не бывало, спрашивает, хочу ли я вино?

Упрямо поджав губы, я тихо ответила:

— Вы спрашиваете, хочу ли я. Я отвечаю на ваш вопрос: нет, я не хочу.

Краем глаза я увидела, как Саверио закрыл ладонью лицо и помотал головой, а потом начал дёрганными движениями лохматить себе волосы. И тут же застыл, как стоял, от тихого вопроса императора:

— Ты всё посмотрел, старый друг?