Щёки обожгло знакомым холодом. Одежду, ресницы, волосы покрыло изморозью.

Я продолжал сидеть на стуле в лекарской Саверио. Стены, шкафы и столы, которые оставались в слое живых белоснежными, здесь выглядели обугленными, как после пожара.

Воздух дрожал, как над горизонтом в пустыне в раскалённый полдень. Всё вокруг покрывал тонкий слой серебристого инея.

Силуэты Лауры и Саверио выглядели мерцающими контурами.

Одним взглядом я охватил всех людей во дворце и в его окрестностях: жены действительно здесь не было. Рина оказалась не единственной пропажей: не хватало во дворце ещё двух воинов, трёх слуг и одной служанки.

Я позволил, наконец, гневу выплеснуться широкой волной, затапливая помещение чёрными изорванными лентами моей теневой сути — здесь, на этом слое, они никому из живых не повредят.

Что касается меня… Никто не мог причинить мне вред здесь.

Так как моя суть — суть хозяина изнанки, принца теневой крови.

Это мои владения.

Моя власть. Моё наследие.

Моё проклятье.

Я встал и огляделся. Постоял пару мгновений наслаждаясь тишиной: от выплеска гнева принца крови все тени в округе затаились. Вечный шёпот теней, сопровождающий меня, утих. Хорошо…

Огляделся. Контуры стен дворца стали привычно-призрачными.

Я всмотрелся в сторону сада. Алый след жены затухал ароматом чёрной орхидеи — цветка, которым я долго любовался у пруда во дворце пустынного королевства.

Рина напоминала мне ту самую чёрную орхидею, изящную и хрупкую, нереальную в своей уточнённой красоте.

Усмехнувшись своим размышлениям, приобретавшим поэтический оттенок при мысли о жене, я сделал длинный скользящий шаг и коснулся белого инея на чёрных обугленных ветках вокруг беседки.

Тайный ход в полу. Один из нескольких, оставленных мной для спуска в древние коридоры.

Отлично. Краем глаза я видел свой гнев, извивающийся рваными лентами вокруг меня. Из-за него — блаженная тишина в ушах, никакого шёпота. Хорошо…

Всмотрелся в алый след.

Я пытался понять: сама сбежала? Или помогли?

И что со стражей?

Проверил поводки: десяток призрачных стражей вокруг сада и моих покоев мертвы.

Вот это уже совсем интересно.

Красиво сделано: ни один поводок не дёрнулся, ни один страж не заскулил.

Очень знакомо. Слишком знакомо.

А я ведь уничтожил все артефакты, способные на это. Значит, всплыли новые.

Я усмехнулся.

Применить их можно было только изнутри. Значит, прямое предательство. Несмотря на клятвы, несмотря на тщательный просев моего окружения, несмотря на страх перед последствиями.

Гнев хищно изогнулся, подрагивая в предвкушении веселья. Да-а… Карать предателей мы любим.

Злорадно усмехаясь, я шагнул к горам.

Я шёл по следу, чувствуя всей, покрытой изморозью, кожей алый след под землёй.

Я был хищником, у которого из-под носа увели его законную добычу.

Улыбнулся.

Про этот ход могли сказать лишь тени. И значит, Рине помогли.

Меня очень интересовал такой вопрос: могла ли Рина пойти с ними добровольно?

Пока что из всего, что видел, выходило так, что добровольно.

Значит, жена продолжала делать глупости.

Опасные глупости.

Одну глупость она уже сделала.

Чуть не умерла.

Я быстро шёл по следу, размышляя о захвате пустынного королевства и о том, как забирал принцессу. Как стоял с ней рядом во время обряда.

Было сложно справляться с брезгливостью моей теневой сути к её магии песков. У Саверио я видел такой же презрительный взгляд, как был, похоже, у меня: наша магия именно так реагировала на её магию, пропитанную теневыми запахами пустыни.

Моё наследие, мои предки веками противостояли теням, не пуская их в наш мир. Мои ближники, Саверио и другие — родственники, друзья — обладали разными способностями.