— И где же его супруга? — что-то вчера про супругу и слова не прозвучало, хотя ясно же, что сын не из воздуха взялся.

— Ушла за грань. Давно уже, дет двадцать назад. Я тогда ещё тут не работала.

— Ушла за грань — значит, умерла? Или? — тут же вполне реальные грани есть.

— Почему умерла? — удивилась служанка. — Просто вернулась в свой мир.

О, как! Значит, мать Шейна поступила точно так же, как мать Ришки. Только ребёнка с собой не забрала.

— И много у вас тут бывает таких… путешественников, — Ришка замялась, подбирая слово, — из других миров?

— Бывает много, но жить тут мало кто остаётся.

— Почему?

— Да кто ж их знает? Скучают, наверное.

Как можно заскучать в волшебном мире, Ришке было не понятно, но вот Ванька-однокурсник тут бы наверняка помер без своего любимого интернета.

В итоге Мила провела Ришку в гардероб сбежавшей супруги. Неплохо жила дамочка, один гардероб в два раза больше чем трёхместная комната в Ришкиной общаге. А шмоток тут! На целый магазин хватит. В основном такие, что в них только по балам разъезжать. Как во всём этом великолепии ходить по лесу, Ришка слабо представляла.

С трудом выбрала синюю юбку со всего одним рядом оборок и белую блузку с широченными рукавами. Рукава она закатала по локоть, юбку подвязала широким красным поясом, глянула на себя в зеркало и решила, что похожа на пиратку. Не хватает только платка на голове и повязки на глазу. Учитывая, что корабли в лесу всё равно не водятся, завершать образ не стала, только расчесала волосы красивым деревянным гребнем и оставила распущенными. Золотистые, как у отца, локоны так смотрелись гораздо лучше, чем вечный хвостик.

Бриан всё не возвращался, и Ришка вышла во двор. Вернее, двора как такового тут не было. Хозпостройки за домом, окружённые забором особого интереса не вызвали. Хотя там должна быть конюшня, но соваться к лошадям без разрешения хозяина Ришка не стала. А прямо у парадного входа начинался лес. Вековые сосны с янтарной корой мешались в огромными дубами. В тени исполинов другим деревьям приходилось туго, но они мужественно тянулись к свету, набирая высоту.

Кроме дороги, по которой вчера прикатила карета, от дома веером разбегались тропинки. Ришка наугад пошла по одной из них. В ветвях заливались птицы, чуть ниже скакали белки. Да тут целое стадо белок — штук двадцать! Хорошо ещё, что белки, а не обезьяны. В кустах мелькнул рыжий хвост. А вот это уже явно не белка, лиса идёт рядом и совсем не боится человека. В соседних кустах кто-то шуршит, но не видно кто. Судя по тому, как кинулась на звук лис а, там шуршит кто-то вкусный.

Зверья здесь — море! Интересно, хищники есть? Может не стоит заходить далеко?

Стоило только подумать, хищник тут же нашёлся.

Белый волк лежал на пузе и клацал зубами, пытаясь схватить большую яркую бабочку. Бабочка нацелилась сесть на волчий нос и при этом не быть съеденной. А волку, похоже, лень было вставать и гоняться за ней.

— Привет, беленький, — Ришка рукой согнала нахальную бабочку и присела перед волчьей мордой. — Ты куда пропал? Я волновалась.

Бабочка тут же уселась Ришке на голову, а волк поднялся, осторожно коснулся её ладони мокрым холодным носом. Ришка руку не отдёрнула, и волк принялся обнюхивать её целиком — руки, ноги, лицо, волосы.

— Всё проверил? — спросила Ришка, когда волк закончил своё важное дело и улёгся у ног. — Нравится, как я пахну?

Волк наклонил голову.

— Это значит — да?

Волк снова кивнул.

— Обалдеть. Жаль, что ты говорить не умеешь. А в моём сне говорил. Правда, нёс всякую ерунду, но ведь говорил же!

На полянку вышел Осин. Среди сосен и дубов он не терялся так же, как на фоне осин, но всё равно появился внезапно.