От стука-перестука, от панической шумихи с тревогой в душе одни за другими проснулись хозяева аттракциона. Выскочив из прицепных

вагонов, они помчались в сторону большого шатра с куполом, откуда доносились душераздирающие голоса. Они, включив все освещения огромного помещения с куполом, увидели как трое полоумных с криками «А-а-а-а!», суетясь и давясь, бегали по кругу. Тут же схватив незваных гостей, повалили на землю, а потом, легко подняв их как пушинку, выбросили из помещения и захлопнули за ним двери.

Трое бедолаг, придя в себя, с трудом поднялись с земли и, отрях-иваясь, стали с облегчением божиться «Будь милостивым. Мой Творец!» потом, шатаясь и поддерживая друг друга, поплелись туда, откуда сюда явились.

Событие при лунном освещении

Однажды ночью втроем Жаргакбас, Кылкенирдек и Шибут вновь вышли на излюбленный промысел. При лунном освещении они стали пробираться гуськом между ущельями и расселинами в горах.

– Пожелаем, чтобы свет луны только сопутствовал нашему удачному воровскому делу, – пробурчал Шибут, возглавивший своих спутников.

– Кто-то сказал: «Когда я собрался на воровство – светила Луна», – молвил Кылкенирдек мрачным голосом. – Лунный свет для нас ничего не значит, только обрати внимание на перепончатую голову Жаргакбаса, которая поблескивает, резвясь с лучами небесного светила!

– Толку-то от поблескивающий головы, – среагировал равнодушно Шибут. – А нам все равно ничего не видать, что под ногами нашими. Кажется, впереди нас ожидает глубокий ручеек. Будьте осторожно! Как бы туда нам не провалиться. Эй, Жаргакбас, склони-ка ты вниз светящую свою голову!

– А почему я должен кланяться вниз в три погибели?

– Да хоть мы сориентируемся, рассмотрев при свете рельеф земли. Хоть как-то подстрахуемся, чтобы не угодить в западню.

– Это же благое дело! Хоть этим сделаешь нам всем доброе дело.

– Вот видите, я же сказал, что где-то протекает речка! Жаргакбас, ты, пожалуйста, продолжай освещать дорогу. А мы с Кылкенирдеком постараемся попасть на противоположный берег. Ну-ка, Кыл-еке, прыгай!

Одним махом Кылкенирдек преодолел глубоководный ручеек.

– А-уф-ф! Я перепрыгнул, а ты?

– А-уф-ф!

– Жаргакбас, теперь твоя очередь. Ну-ка, пройдись вот сюда! Сюда-сюда, двигайся еще чуть-чуть в ту сторону…

Вдруг раздался оглушительный грохот. Вслед послышался душераздирающий голос.

– Уа-уа-ай-а-а-ай!

Это во всю окрест орал бедный Жаргакбас.

Напуганные и встревоженные Кылкенирдек и Шибут, нагнувшись, стали всматриваться в поверхность быстротекучей речки-ручейки.

– Ты живой, Жаргакбас? – стал кликать Кылкенирдек. – Как же тебя угараздило упасть в воду,

– Вы же сами довели меня до этой беды, понукивая «двигайся… сюда-сюда… еще чуть-чуть…»

– Разве мы виноваты, что свет от твоей головы никак не падает именно под твои ноги?..

– Верно, оказывается, говорят: «Свет лампы под себя не освещает». Ну-ка, подай руку!

Совместными усилиями друзья с трудом, кое-как, но все же вытащили Жаргакбаса на берег. Отдышавшись, привели мокрого бедолагу в терпимый порядок, и, вновь втроем, продолжили намеченный путь.

– Вот вы постоянно галдите «лунной ночью, лунной ночью». Будто в безлунную ночь добивались каких-то запоминающих удач, – с укоризненной заметил Жаргакбас.

– О какой «безлунной ночи» ты говоришь?!

– Неужели запамятовали?! Прошлой осенью, помните, когда мы «оприходовали» согум (мясо заготовленное впрок на зиму) бая Байдалы…

Дело происходило так. Безлунной ночью друзья вроде бесшумно про-брались в мясохранилище одного богача-бая. Они сняли согум, который висел на аркане на просушку, и затарили мясом целых два мешка. Собравшись удалиться поскорее, они стали пробираться через заднюю стену сарая. На улице они поймали «бесхозного» осла, навьючили его мешками, и все потопали дальше по бездорожью. Вдруг до их слуха донесся жалобный, напуганный голос женщины: «Помогите! Кто тут есть, спасите меня?!» Воры-молодцы смекнули: «Кто-то оказался в опасной ситуации. Надо спешить на выручку, хоть кто будет. Хотя бы эта жертва поблагодарит нас…»