Серьезным моментом встают прошлые дела родителей. Библия гласит, что сын за отца не ответчик, если соблюдает законы Бога. Для того, чтобы это свершить, следует не верить, что подобный человек – отец, мать – будет надобен в духе. Это спасёт от обмана об их интересе. Проблемы принадлежности внутреннего содержания есть почти у каждого наследника, потому что духом греха вскормлен потомок. И тут, если поверить, что долги детей прощены родителями, то душе станет весело и авторитетно. Если ещё и верить, что родители не делали детям долгов «живи или проживай за меня в своих интересах», то будешь спокойно реагировать на события и не болеть, что кто-то также спокойно удаляется от тебя на свои интересы.

А имеется ли согласие отвечать за дела матери и отца? – это уже другой вопрос. Здесь приходится попотеть. Чтоб выпотрошить из себя печаль, агрессию и принадлежность дел родителям, нужно об их времени не слышать – не открывать авторитета к их прошлой деятельности и делам. Верить, что они уже не в надобность слышать! Согласиться, что они уже не нужны как семья, смириться и не стоять в духе за дела упокоенных.

– Не хочу делать дел человека, его дела делать ему! – будет прекрасным отдалением от боли за дела друзей, союзников по учёбе духа.

Не верь, что род будет честно идти в пути, если он строптив, непокорен Богу в чести! Да, он многолик в наработках, ибо составляет не одно поколение, может профессионально греть в духе, отчего проходят авторитеты к человеку, но отдельные родственники могут не верить тебе, что ты к ним семья достойная и значимая. Родственники могут выгонять из родовых дел, не понимая сути, неволят духом и не почитают честью. Им не нужен ты добропорядочный или учтивый родственник. Есть лесть, и лести они подвластны, или есть честь к прошлому отгнившему – и он с ней!

Быть родственником – это не значит быть верным друг другу человеком.

Как быть? Возвращаться от изгнания отдельными родственниками к делам рода и стоим, не помогая роду в духе, ибо род в целом – это почесть силы духа, чести, уз, а решаем свою задачу дел. Возвращаться к родовым делам в угоду Богу – иметь своё место в роде, не веря в достоинство рода. Верить, что для тебя дела рода созданы в доверии себе.

– Возвращаюсь к делам рода, к духовности рода в угоду Богу! Я в делах рода в угоду Богу идти, нести их ученье, узы, страдать и скучать о делах, об их утомлении пути!

Здесь место отдаётся покорности Богу. Типа не скандалю, а как даётся, так и исполню, не веря в человека, что он чист и честен, а веря в Бога.

– Возрождаюсь от зол рода и родителя! Не верю в их почтение моих уз!

– Не верю, что род меня почтит и положительно оценит за дела души и духа! Он мне – неволие, и божие его не чтить как семью, как душевность! За род не стою духом, душой, сердцем! Смиряюсь делать свою работу души и душевности!

– Через мой интим не разрешаю идти даже тому, кто идёт в Боге!

– Не верю, что мне надо услышать эмоции от злосмрадного человека!

Признание ковида, как какой-то обособленной соизмеримости, системы, олицетворяет его ученье, с которым нет нужды взаимодействовать, но которое властвует и уничтожает. Уничтожить оно не сможет, если делать ему интересы на выход – на удаление из чувств. Интересы на выход божие идь!

Предлагаю изначально, во время прочтения текста, трудиться авторитетом, чтобы ковид отрешался, уходил с интима. Как предложение к этому, по всему тексту даются практики – проработки, выделенные прямой речью. Это работа слогом, которая даёт определённые результаты по силе воздействия.

Возможно, кому-то и не понадобятся дальнейшие осмысления, как удаляться от ковида, и он со старта возьмёт не востребованность быть в ковиде.