– И не попросите даже двух монеро? – как-то глупо переспросил Дэвид, обрадовавшись такому бесполезному подарку.

– А почему же нет?

– Вы торговец, – напомнил ему Дэвид. – Торговцы всегда жадные…

Берти олива рассмеялся, обхватив ладошками живот.

– Рассмешили… хоть и правда. Мне не нужны синяки от недовольных клиентов, хватает и других. Эти малыши были отсоединены от общей сети при формировании своего интеллекта. У таких нет ни рук, ни ног, поэтому их обучение было фрагментарным, ограниченным. Они редко понимают, кто они и что делать в этом мире. Поэтому делают, что скажут. Спросишь прогноз погоды – будет прогноз погоды. Они даже могут запомнить имена ваших любовниц и составить графики, чтобы они не пересекались друг с другом. Но толку, если они перепутают Стефани с Камиллой и те расцарапают вам лицо? – задумчиво проговорил торговец. – Когда они сходят с ума, то могут перепутать не только это… царапины на лице заживают долго, скажу я вам… Хотя, с каким хладнокровием эти милые малыши путали графики… возможно, виновато не безумие. Может, они это специально делали? Если так, мне останется их только выбросить.

«Этот мир сошел с ума, – подумал Дэвид, – Весь этот мир сумасшедший, не только эти брелки. С каждым днем все больше и больше». После развала Союза ему все чаще приходила в голову эта мысль, потому что в детстве все было просто и хорошо, а сейчас приходится много считать.

– Дайте мне корзину, я поищу сам, – ответил Дэвид, протягивая широкую ладонь. – Все равно вы хотите их выкинуть.

– Держите, – Олива поспешно всучил кучку темных камней в руки Дэвиду, сразу же переключив внимание на невысокого тощего незнакомца с механическим вороном на плече.

Новый покупатель, более потенциальный, чем сам Дэвид, мало чем отличался от остальных зевак, ждавших транспорт. Ядовитые цвета и безликие плащи делали жителей окраин похожими друг на друга больше, чем темнота. Тем более, лица его не было видно, и даже головы – все скрылось под широким капюшоном. Незнакомец склонился над безделушками, с интересом рассматривая ромашку. Дэвид оторвался от многогранников, взглянув на ворона. Сначала ему показалось, что это дроид. Сторона, доступная его взору, была сплетена из сверкающего нановолокна и черных транзитных нитей.

– Покажите, как он работает, – глухо отозвался обладатель ворона, ткнув пальцем в белые лепестки.

– Работает! Работает! – задрав стальной клюв, загоготал ворон. – Работает!

Ромашка завибрировала. Ворон распахнул черные крылья, сверкнув тонкими нитями, скользящими промеж черных, как смоль перьев. Он вертел головой туда-сюда, резко заламывая шею. Правый глаз, со стороны Дэвида, горел красным. Интересно, он понимает, о чем говорят? Стальные тонкие лапки впились в глянцевый плащ. Они то и дело скользили, поэтому ворону приходилось все время расправлять шелковые крылья, чтобы удержать равновесие.

«Это не дроид, – с изумлением догадался Дэвид, – это киборг». Другой глаз у ворона был совершенно обычным – черным, как и полагается настоящему ворону. Дэвид увидел это, когда птица резко повернула голову, в очередной раз заломив шею. Это была ювелирная, очень тонкая работа, стоившая гораздо больше, чем тридцать монеро. Не удивительно, что торговец сразу потерял к нему интерес. Будь у него такой ворон, он бы тоже сошел за богатого.

– Кто здесь?! – громко спросил ворон, пока его хозяин забавлялся с безделушками. – Кто здесь, кто здесь?!

Взмах, еще взмах – и холодный воздух Арсии плавно нырнул в шелковые смоляные перья. Перышки зашевелились, словно живые. Птичьи суставчики напряглись, заставив когти впиться в ткань. Дэвиду нравилось наблюдать за ним. Ворон походил на забавную игрушку, особенно когда открывал и закрывал клюв. Только думать так было не совсем красиво. Все же, у него в его груди бьется сердце, и он живой.