Адан покосился на дверь, находившуюся совсем близко, и подумал о том, не попробовать ли ему просто удрать. Исчезнуть, раствориться. Морровинд огромен – кто узнает его среди тысяч темных эльфов? Однако Косадес может немедленно донести, и его тут же схватят стражники – не успеет он даже покинуть Балморы. Может, тогда лучше напасть на этого Косадеса? Прямо здесь и сейчас. Кинжал с собой, старик обнажен по пояс. Ведь он, Адан, бывший главарь разбойников, никогда не сможет жить под чьей-то командой – и тем более быть пешкой в руках тех, кого клялся изничтожить. И почему он не подумал обо всем этом чуть раньше?

Убить.. Но сколько уже отнятых жизней за спиной, сколько преступлений? Только освободился – и снова убивать? Адан вспомнил все свои мысли, к которым пришел за годы, проведенные в темнице, вспомнил часы раскаяния и слова Лорен о важности милосердия. Желания его вновь разрывались на части.

– Да, интересно, и правда очень интересно, – пробормотал Кай Косадес.

Адан замер, так еще и не решив точно, что же именно предпринять. Но руку на всякий случай положил на рукоятку подточенного в пути кинжала.

– Так, Адан, – произнес наконец имперец, – тут сказано, что император хочет, чтобы вас приняли в Орден.

Адан медленно двинулся к столу.

– В Орден? – переспросил он.

– В Орден Клинков. Да присядьте же, потолкуем, – Кай Косадес гостеприимно придвинул к столу второй стул. Он либо не замечал, что рука Адана угрожающе сжимает рукоятку ножа, либо просто почему-то не обращал на это внимания. Имперец излучал абсолютное спокойствие.

Адан тяжело вздохнул и сел, положив руки на стол. Ладно, так и быть, орден – не тюрьма. По крайней мере, выслушать можно.

– Что еще за Клинки?

– Тайная специальная служба Императора. Разведка, иными словами. Мы – глаза и уши Императора в провинции.

Адан промолчал. Косадес продолжил:

– Все это означает следующее. Император желает, чтобы вы подчинялись мне, выполняли мои приказы. Готовы ли вы выполнять мои приказы, Адан?

– Значит, так? – огрызнулся данмер. – Теперь схема ясна. Кто может быть лучшим шпионом, чем тот, кого только что вытащили из-за решетки? Кого загнали в угол, прижали к стенке. У кого просто не остается другого выхода, кроме как согласиться! Ведь в ином случае ему пообещали "судьбу всех предателей".

– Я не могу прокомментировать ваши слова, – осадил его Косадес. – Не стоит говорить о чем-то, не подумав прежде, потому что, быть может, вы ошибаетесь. Поверьте, у императора достаточно людей для таких целей.

– Ну, так зачем.. зачем вы тогда вербуете меня? – в голосе Адана звучала едва сдерживаемая злость.

– Я уже сказал, что не могу вам ответить. По крайней мере пока не могу. Так что вы думаете?

– Какую из двух клеток выбрать?

– Неужто клетка со стальными прутьями в сыром подвале вам больше по душе? – осторожно поинтересовался имперец. – И я повторяю: думайте, прежде чем называть что-то каким-то именем. Вы действительно считаете, что клеток и вправду две?

– Что ж, – Адан понурил голову. – У меня снова не остается другого выхода, ведь так?

– Выход есть всегда. Адан, подумайте хорошенько, так ли вы хотите отказаться от предложения Императора. Что было у вас в жизни до тюрьмы? Я осведомлен о вас, и без того слышал о вас. Чем вы жили? Разбоями, грабежами, убийствами тех, у кого туже набита мошна? Вечным желанием отомстить? Неужто годы заключения не пошли вам на пользу и вы не одумались? Хотите снова так же прозябать? Вам выпал шанс все исправить – исправить прошлое. У меня есть работа для вас – вы можете начать новую жизнь и заниматься действительно важными вещами.