Арест доктора из вопроса уголовного немедленно был бы переведён в политическую плоскость, что, разумеется, не соответствовало интересам расследования. Оптимальным вариантом представлялся арест подозреваемого в момент нападения на очередную жертву. Для этого Фрэнк Суинни был взят под скрытое наблюдение.

Этот человек неслучайно оказался в полицейском списке подозрительных врачей и ещё осенью 1937 года проверялся на возможную причастность к преступлениям «Безумного Мясника». Рождённый в 1894 году в семье ирландских эмигрантов Фрэнк Суинни провёл детство в окрестностях Кингсбари-ран. Отец его в результате огнестрельного ранения стал инвалидом, а мать умерла, когда сыну было 9 лет. В конце концов отец Фрэнка спился и окончательно деградировал; последние три года своей жизни он провёл в психиатрической лечебнице. Во время Мировой войны 1914—1918 годов Фрэнк Суинни воевал на фронте, получил контузию, впоследствии долго лечился. Несмотря на бедность и отсутствие поддержки семьи, Фрэнк сумел найти себя: в 1928 году (то есть в возрасте 34-х лет!) он окончил медицинскую школу и стал работать хирургом в больнице Святого Алексиса, находившейся неподалёку от Кингсбари-ран. В июле 1927 года Фрэнк женился на русской эмигрантке Марии Соколовой, получившей вместе с родителями американское гражданство в 1920 году и изменившей имя и фамилию на Мэри Джозефина Сокол (Mary Josephine Sokol). У четы родились два мальчика – Фрэнк и Джеймс.

К тому моменту, когда Великая депрессия потрясла самые основы американского государства, семья Суинни вроде бы забыла о бедности и связанных с нею лишениях. Фрэнк сумел быстро добиться уважения коллег и пациентов; по рассказам знавших его людей, он никогда не отказывался лечить бедных, для него не существовало выходных, и любой нуждающийся всегда мог рассчитывать на его помощь. Суинни имел репутацию честного и отзывчивого человека. Одновременно с постоянной хорошо оплачиваемой работой в дом Суинни пришёл достаток. Вместе с тем в начале 30-х годов стали проявляться и быстро прогрессировать негативные черты его личности: он стал много пить и в состоянии алкогольного опьянения превращался в агрессивно-неуправляемого психопата. Первый запой случился с доктором в июле 1929 года, и с той поры примерно раз в квартал Суинни напивался до скотского состояния. Какое-то время пагубное пристрастие удавалось скрывать от окружающих, но довольно скоро дикие выходки доктора Суинни сделались общеизвестны. Великая депрессия и связанные с нею материальные проблемы стали тяжёлым испытанием на прочность отношений между супругами. В конце концов жена ушла от него, забрав детей, и 4 сентября 1934 года официально был зарегистрирован развод супругов. «Семейная лодка разбилась о быт», – так написал поэт о подобной жизненной коллизии.

С этого момента жизнь доктора резко изменилась – он стал проводить много времени в обществе люмпенов, тех, кого принято называть деклассированными элементами, лишился должности в больнице Святого Алексиса, открыл частную практику, где нелегально занимался снятием алкогольной и наркотической «ломки», а также выписывал фиктивные назначения. В материальном отношении он вовсе не бедствовал и, когда бывал трезв, производил впечатление человека вполне респектабельного.

В биографии Фрэнка Суинни был один момент, который привлёк внимание детективов, работавших по делу «Безумного Мясника». Суинни развёлся с женой 4 сентября 1934 года, а на следующий день на берегу озера Эри была обнаружена часть расчленённого женского трупа. Это тело так и осталось неопознанным, и в полиции его условно назвали «Женщина из озера» – с изложения этой истории начался настоящий очерк. Формально погибшая не считалась жертвой «Кливлендского расчленителя» (напомним, что из-за этого Сэмюэл Гербер отчаянно спорил с Элиотом Нессом), но о «Женщине из озера» частенько вспоминали именно в контексте расследования преступлений «Безумного Мясника».