Госпиталь ветеранов войн ввиду недостаточного бюджетного финансирования привлекал на подсобные работы заключённых тюрьмы штата Огайо. Эта практика в те времена была официально узаконена (все заключённые имели незначительные сроки, хорошо характеризовались тюремной администрацией и являлись добровольцами, так что такую работу можно считать неплохим опытом социальной реабилитации). Один из таких подсобных рабочих-зэков – некий Алекс Арчаки – при опросе полицейскими признал, что является другом Фрэнка Суинни. Арчаки на свободе вёл образ жизни эдакого «перекати-поля», человека без работы, корней и какой-то осмысленной цели существования. Он прозябал, довольствуясь мелкими кражами и случайными подработками. В 1936 году он познакомился с Суинни в баре самого низкого пошиба, где собиралась публика во всём похожая, между ними завязалось нечто похожее на приятельские отношения. Помимо пьянства, Арчаки и Суинни объединили финансовые махинации: первый приторговывал барбитуратами и запрещёнными к свободной продаже лекарствами, а второй – периодически снабжал его необходимыми рецептами. За незначительное правонарушение Арчаки угодил в тюрьму штата Огайо, из которой был направлен на работу в госпиталь ветеранов войн. Там он неожиданно для себя повстречался с Фрэнком Суинни, который как раз проходил курс отучения от алкоголя. Арчаки стал тайно снабжать своего старого знакомого спиртным, и их контакты возобновились.

Когда Алекс Арчаки узнал причину интереса детективов к Фрэнку Суинни, то отреагировал совершенно неожиданно, заявив с улыбкой: «Я всегда знал, что Суинни – Безумный Мясник! «Он рассказал, что уже само знакомство с Суинни выглядело довольно подозрительно: доктор подсел к нему в баре, угостил выпивкой и стал расспрашивать о семье. Узнав, что Арчаки одинок, Суинни очень воодушевился; поведение его выглядело весьма необычным для подобного места. Арчаки считал, что Суинни оценивал его как потенциальную жертву, но убедившись в том, что у него большое количество знакомых (некоторые даже видели их в тот вечер вместе), от убийства отказался. Арчаки сообщил полицейским, что в то время, когда Суинни якобы проходил лечение в госпитале ветеранов войны, на самом деле он не ночевал в палате, а уходил в город. У Суинни не было alibi на моменты совершения «Безумным Мясником» убийств, Арчаки утверждал это однозначно и был готов официально подтвердить это заявление в суде!

Полиции удалось установить происхождение человеческой ноги, найденной неподалёку от госпиталя. Выяснилось, что никаких криминальных историй с нею не связано: нога была ампутирована в госпитале в ходе плановой операции, но из-за невнимательности персонала её не передали в крематорий на сжигание, а просто выбросили на помойку.

Тем не менее работа полиции в госпитале ветеранов войн не была напрасной. Следствие в лице доктора Суинни получило серьёзного подозреваемого. Но к нему требовалось грамотно подступиться.

Проблема заключалась в том, что Фрэнсис Эдвард Суинни являлся двоюродным братом Мартина Льюиса Суинни, конгрессмена-демократа от штата Огайо. Последний находился в жёсткой конфронтации с мэром Кливленда, а потому любое действие полиции в отношении Фрэнка конгрессмен расценил бы как акцию, направленную против него лично.

Двоюродные братья Суинни. На фотографии слева Фрэнсис Эдвард – тот самый «доктор-дегенерат», которого Несс считал таинственным убийцей-расчленителем. На фотографии справа Мартин Суинни, конгрессмен по 20-му федеральному избирательному округу, включавшему в себя город Кливленд. Суинни являлся демократом, а Бартон, мэр Кливленда, республиканцем. Мэр и конгрессмен постоянно оппонировали друг другу, что спустя многие десятилетия породило конспирологическую теорию, согласно которой обвинения в адрес Фрэнсиса являлись лишь способом давления на его двоюродного брата.