Помимо газет, в мешке находился шёлковый чулок телесного цвета. На чулке были найдены два волоска – один имел двойной чёрно-белый окрас и происходил от собаки, а второй определённо являлся человеческим. При длине 3,5 см он мог быть как мужским, так и женским, цвет имел светлый. Человек, из головы которого выпал этот волос, определённо мог быть назван блондином (блондинкой).

Эксперты тщательнейшим образом поработали с этими уликами, пытаясь «выжать» из них хоть что-то, что могло бы помочь детективам. Джордж Кёстль (George Koestle), специалист по отпечаткам пальцев, внимательно изучил поверхность газет, надеясь обнаружить отпечаток пальца, пощажённый водой. Надежда на это представлялась призрачной, но, как известно, небывалое бывает!

Криминалист Джордж Кёстль, специалист по отпечаткам пальцев Бюро по криминальной идентификации кливлендской полиции, за работой.

А лейтенант Дэвид Коулс, начальник Бюро криминальной идентификации, лично исследовал мешок и чулок. Он пришёл к выводу, что мешковина была изготовлена около трёх лет назад, но это мало что давало полиции. На мешке отсутствовали какие-либо знаки, позволявшие проследить его путь от производителя к последнему владельцу.

Жертва этого преступления была убита примерно 3—4 июля 1937 года. В целом можно было сказать, что тело расчленённого мужчины сохранилось довольно хорошо. Погибший не имел прижизненных повреждений, и патологоанатом определил в качестве причины смерти отделение головы (декапитацию). Однако преступник, отрезав голову живому человеку, не успокоился: он рассёк грудную клетку и живот и извлёк некоторые органы – печень, почки, желудок, кишечник и сердце. Фактически убийца выпотрошил свою жертву. Извлечённые органы никогда не были найдены.

Манипуляции, осуществлённые преступником, были очень кровавыми, но его, видимо, нисколько не страшил вид крови. Убийца проявил завидное мастерство; анатом, вскрывавший тело, заявил без колебаний: «Это работа хирурга». То, сколь квалифицированно преступник вскрыл тело убитого им человека и извлёк органы, свидетельствовало о наличии у него профессиональных медицинских навыков. Если раньше в ряду возможных профессий преступника, помимо врача, назывались и забойщик скота, и мясник, то теперь круг розысков можно было существенно сузить.

Было решено сосредоточиться на проверке действующего персонала медицинских учреждений, врачей, лишённых за различные нарушения лицензий, а также студентов-медиков. Показателями для тщательной индивидуальной проверки должны были служить следующие признаки:

1) употребление наркотиков;

2) извращенные сексуальные наклонности (перверсии);

3) алкоголизм;

4) допущенные когда-либо нарушения законности в любой форме (без срока давности);

5) жалобы клиентов на сексуальные домогательства в любой форме (без срока давности).

Следует заметить, что несколько ранее – в марте 1938 года – на границе небольшого города Сэндаски, находящегося в 90 км западнее Кливленда, была найдена отрезанная человеческая нога. Внимание детективов, прибывших на место её обнаружения, привлёк расположенный неподалёку государственный госпиталь ветеранов войны. Один из врачей этого заведения несколькими неделями раньше попал в список проверяемых. Исходя из этого, Элиот Несс по договорённости с руководством штата направил в госпиталь группу детективов, поручив им «поплотнее поработать с персоналом».

Кливлендский госпиталь ветеранов войны с высоты птичьего полёта.

В ходе опросов работников госпиталя и больных, лечившихся там, выяснилось, что в этом заведении царила атмосфера вседозволенности. Внутренний режим не был должным образом налажен: пациенты могли приходить и уходить из госпиталя по своему желанию, в выходные дни там вообще царила анархия, нередки были попойки, вызовы в больничные палаты проституток и тому подобное. Момент этот показался полицейским немаловажным: дело было в том, что один из весьма перспективных подозреваемых – некий Фрэнсис [или сокращённо Фрэнк] Суинни – доказывал свою непричастность к преступлениям «Безумного Мясника» тем, что во время убийств находился на лечении в госпитале ветеранов войн. Осенью 1937 года, когда Суинни первый раз привлёк к себе внимание полиции, этому alibi поверили, ограничившись лишь формальным запросом в госпиталь. Теперь же выяснилось, что пребывание в этом лечебном учреждении отнюдь не гарантировало безусловное нахождение подозреваемого на его территории. Другими словами, Суинни оказался без alibi. Между тем, этот человек казался очень хорошим подозреваемым – он являлся алкоголиком, употреблял наркотики и демонстрировал явные признаки душевной болезни. Впечатляюще выглядели его физические кондиции: вес 100 кг при росте 186 см – это довольно много по меркам поколения, не знавшего, что такое акселерация.