После смерти предка Эшмар, будучи единственным сыном, разумеется, унаследовал всё его состояние. Партнёры отца очень быстро решили вопрос должности наследника, и устроили его на пост мэра. Только сам Эшмар покинул Штраузат задолго до смерти отца и проживал последние десять лет в зоне Вишмар. И потому, не захотев вернуться, вёл дела удалённо.

Помимо Зоны под управлением Крамба находились колонии, занимаемые всю свободную территорию на окраинах Штраузат. Её пределы с недавнего времени были обставлены изоляционной аркой, чтобы обезопасить население от удушливого смога, причиной которого стали токсичные выбросы фармпредприятий в Северовосточной части Зоны. С одной стороны масштабное производство предполагало занятость населения, но брали туда не всех подряд, да и большую часть труда заменяли автоматические системы. А с другой, массы вредных веществ, выбрасываемых в атмосферу абсолютно никак не оправдывали их существование.

Два года назад Штраузат стал закрытой зоной, и вокруг третьего сектора была воздвигнута ещё одна стена, как дополнительное ограждение на случай, если в один прекрасный день смог, миновав арки, доберётся и до этих мест. Территория за пределами стены стали называться колониями, а жители -колонистами. Эти люди потеряли работу, возможность посещать больницы, городские школы и пользоваться городским транспортом. Одним словом, перестали входить под ведомственное покровительство Штраузат.

Поставки продовольствия и медикаментов осуществлялись не так часто. Границу периодически патрулировали дозорные группы, проверяя встречных местных на наличие повышенной температуры, измеряя её прямо на месте. И вся эта история происходила по серьёзным причинам. Экологическая проблема привела к тому, что население колоний стало заболевать вирусом Амма, вызывающий симптомы «старой доброй онкологии». Только прогрессировал он довольно динамичнее по сравнению с привычной «родственницей». И последствия её были далеко нетрадиционными. Амма провоцировал возникновение абсолютно любой симптоматики, в том числе и бактериальной. В довесок на последней стадии заболевший имел острые нарушения кровоснабжения головного мозга и психические расстройства. Генерация клеток вируса протекала настолько быстро, что средняя продолжительность жизни составляла не более четырёх месяцев. В случае выявления каких-либо симптомов относительно с недавнего времени колонистов стали принудительно увозить в специальные приюты. Если Амма подтверждалась – отправляли для дальнейших обследований в специальный исследовательский комплекс.

Заразность Амма ещё не была доказана, несмотря на существование многочисленных гипотез. Зона разделилась на тех, кто боялся носителей Амма, считая их заразными, и на тех, кто был уверен в том, что Амма – следствие мутации иммунитета. Что бы там ни было независимо от количества мнений, видимая угроза таилась в психически нестабильном состоянии заболевших на самом пике заболевания. От жертв аммавируса можно было ожидать чего угодно. Они могли пойти на ограбление и на убийство, понимая, что обречены на тяжёлые часы выжидания собственного и неизбежного конца, ибо амма предполагала необратимый процесс. Пределом стал кошмарный случай, когда заболевший амма по-просту взял в заложники почти сорок человек на закрытой ярмарке во время рождественских каникул. В этой истории было много пострадавших, но преступника всё же нейтрализовали. Поэтому «здоровое» население подобных остерегалось, а инспекция помещала таковых в специальные приюты.

Не все колонисты были больны. Но тем не менее «отделенным» от зоны приходилось выживать из-за нищеты и рисковать здоровьем, а жителям секторов – молчать и сожалеть тем, кто «за стеной». Это привело к еще одной проблеме. Колонисты оказались в заблокированными аркой и стеной. И, решив, что «никто их не слышит» образовалась группировка некой противосилы исполнительному ведомству – маргина́лы.