Анаэль ни разу не окликнул меня и не выдернул из раздумий, а лишь тихо стоял, смотря на всё своим понимающим янтарным взглядом. Как только я нахожу в себе силы обернуться и взглянуть на него, он кивает головой в сторону небольшого магазинчика на самом конце улицы будто бы спрашивая «мы туда идём?». Ещё несколько мгновений я просто смотрю в пространство, пытаясь вырваться из огромных лап тоски, но затем фокусирую зрение на небольшом супермаркете и обречённо киваю. Ноги не хотят слушаться и идти по взорванной дороге, обходя валуны гравия, превращая походку в более, чем креативную.

На этот раз мы набираем еды в несколько раз больше, чем я принесла бы одна. Мой мозг даже допустил мысль, что нет ничего плохого в том, что падший пошёл со мной.

– О чём ты думаешь? – заводит на обратном пути разговор Анаэль.

– Что мне делать дальше, – отвечаю я, перепрыгивая через огромный камень, преграждающий путь.

– Например?

Поравнявшись, я бросаю быстрый взгляд на него.

– Мы же не можем жить тут всю жизнь и ждать, когда еда в магазинах исчезнет. Нужно что-то придумать.

– Думаешь, в лесу будет легче? – его уверенный и одновременно удивлённый тон сеет тысячу сомнения в моей душе.

– Нет, но там хотя бы не будет людей. Ты слышал этих сумасшедших ночью? Их становится всё больше.

Анаэль ничего не отвечает, а лишь тихо вздыхает, заставляя моё сердце отозваться беспокойством.

– Не того ты боишься… – едва слышно шепчет он и прибавляет шаг.

Я встаю на месте как вкопанная, прищурив глаза.

– Ты это к чему?

Анаэль всё также не отвечает, продолжая идти. Мне приходится последовать за ним и в какой раз смириться с молчанием, однако я размышляю над его словами до тех пор, пока мы не упираемся в дверь подвала. Падший без труда открывает её.

Моё сердце останавливается и совершает кульбит. Железная вешалка на входе перевёрнута, по всему полу лежат осколки зеркала. Я медленно оглядываю разрушения. Что тут случилось?

«Аври» – внезапно проносится в голове.

Бегом кидаюсь на кухню. Стол перевёрнут и сломан в трёх местах. Тумбочка превратилась в груду досок, будто распиленных или грубо нарубленных.

– Аври! – кричу я, бросаясь в спальню Анаэля, а затем в нашу с ней комнату.

Кровать сестрёнки сломана, матрас изрезан ножом так, что виден только лишь белый, ватный наполнитель. Игрушки лежат на полу в одной куче, за исключением Бейби Бон, которая валяется у стены в самом дальнем углу. Моя же кровать перевёрнута вверх ногами. Окно под потолком выбито, поэтому в помещении стоит холодный, утренний воздух.

Аври здесь нет. Я утыкаюсь лицом в стену, заглушая слёзы, хлынувшие наружу. Я потеряла самое дорогое, что у меня было. Прислонившись спиной к шкафу, скатываюсь вниз на пол, не чувствуя собственного тела. Внезапно тёплые руки ложатся на мои плечи, осторожно поднимая с колен. Я быстро вздёргиваю голову и вижу обеспокоенное лицо Анаэля.

– Мы найдём её. Я помогу тебе, – мрачно, но сочувствующе начинает утешать он. – У меня есть предположение, кто мог превратить подвал в груду хлама и забрать Аври.

Мой сердце предательски наполняется надеждой. Конечно! Анаэль мог бы помочь мне найти её.

– Кто? – сквозь рыдания спрашиваю я, пытаясь унять терзающую внутренности бурю.

Янтарные глаза падшего вспыхивают недобрым огнём, но в ту же минуту гаснут.

– Его зовут Гадрел.

– Кто? – вновь повторяю я. – Кто это такой?

Анаэль явно жалел, что пришлось заговорить об этом. Его тело напряглось, а губы стали тонкой, длинной линией.

– Так зовут одного из падших ангелов. Рождённых падших ангелов.

Я непонимающе смотрю на него, стирая слёзы рукой. Мне эта информация должна была о чём-то сказать?