– Здесь просто превосходно! – всплеснул руками мистер Остин Фарелл, осматривая небольшую уютную гостиную. Это был высокий и крепко сложенный молодой человек с прямыми черными волосами и гладко выбритым подбородком. Одет он был просто, но опрятно, без излишеств, хоть и костюм его был сшит безупречно – этому он научился у отца. Мистер Фарелл постоянно находился в движении: во время беседы он активно жестикулировал, ходил из комнаты в комнату, рассматривая дом. Он не стеснялся выражать свой восторг по поводу всего, что видел, а его мимика была настолько живой, что в его возрасте на лице уже были видны мелкие морщинки. Уши его были слегка оттопырены, а нос был длинным и прямым: это сочетание нелепости и благородности в его внешности всегда его забавляло. По-женски оформленные губы ниточкой имели приподнятые уголки и нежно-розовый персиковый оттенок, которому, как и длинным густым ресницам, могла позавидовать любая леди.

Настежь распахнутые окна дома выходили на затененный сад, настолько ухоженный, что походил на сад с подарочной открытки. От ветра его прятали левое и правое крыло, так же двухэтажные, а от солнца четыре крупных дерева, растущих по периметру. Здесь же были несколько благоухающих клумб и две скамьи, стоящие в разных углах сада. Благодаря тени, утренняя роса оставалась на траве чуть дольше обычного, и в полдень воздух все еще был насыщен влагой, питающей и цветы, и деревья, и самого Остина. От зноя тут прятались различные пташки, песни которых мистер Фарелл, как городской житель, раньше не слышал, и оттого любил еще сильнее. Остин провел рукой по дубовому письменному столу, явно старому, на поверхности осталось множество засечек, которые совсем не смущали мистера Фарелла. Его больше волновали изогнутые элегантные ножки стола и кованные розы на ручках ящиков, и он рассматривал их с особенным восхищением. Тихое лето и уединенный дом на юго-востоке Шеффилда, как ничто иное вдохновляли на продуктивную и тщательную работу. Будучи натурой крайне увлекающейся, он сразу представил, как будет работать за этим столом над очередной рукописью, которая должна восстановить его репутацию писателя и задетое самомнение.

– Все нравится? – спросил стоящий в дверях тучный мужчина в костюме, поправляя круглые очки. Он был плохо выбрит и скрывал то, что начинает лысеть, серой шляпой, но все равно у него получалось производить впечатление человека мыслящего и прыткого. Мистер Норрис, коим и являлся этот мужчина, был среднего возраста и роста, хороший, пускай и старый, костюм на нем сидел туго, но сумма, которую он просил за помощь в съеме жилья, не позволяла ему одеваться проще. Было видно, что мистер Норрис не находит этот дом таким восхитительным, каким его считает Остин, но ни за что не будет его переубеждать.

– Дом безупречен! – мистер Фарелл вошел в спальню и присел на кровать, почувствовав непривычную твердость матраса. Старые, в некоторых местах слегка пожелтевшие обои, были расписаны причудливыми птицами, которые тут же привлекли внимание Остина: они были похожи цапель или журавлей, вот только меньше и с более короткими клювами. Здесь же стоял диванчик из светлого дерева, обитый жаккардом, и две тумбы по бокам, на одной стояла фарфоровая ваза, на второй – часы, – в жизни не видел домика чудеснее! Пару лет назад снимал дом на лето в близи Лестера, и за три месяца там пришлось трижды чинить крышу, ведь она постоянно подтекала. К тому же, в доме было невыносимо жарко!

– Об этом не беспокойтесь, – широко улыбнулся мужчина в очках, демонстрируя мелкие зубы, – дом в прекрасном состоянии. К слову, я сам живу в паре миль отсюда, так что, если возникнут какие-то вопросы – можете смело ко мне обращаться.