― Да вертится вокруг него одна. Уж не знаю, дошло ли у них до постели, слухи разные ходят, но то, что она хочет прибрать его к рукам, всем уже давно известно. А ты что, глаз на него положила? ― улыбается, и понимая, что выдаю себя, быстро смаргиваю.

― Нет, конечно. Я так, просто…

― Не думаю, что мы ему интересны. Несмотря на человечность, он всё-таки птица высокого полета. Хотя эта Анжела на мой взгляд совершенно ему не подходит. Ты лучше.

И вроде говорит это, особо не вкладывая в свои слова смысл, но они всё равно западают мне в душу. Я лучше. А ещё он меня знает. Впрочем, навряд ли помнит. Не узнал ведь вчера, когда мы столкнулись. А, если и узнал, то не подал виду. Хотя какой в этом смысл? Из-за полета, о котором заикается Наташка? Возможно, я просто слишком большая мечтательница, раз надеюсь на то, что он меня заметит.

Ну заметит и что? Скажу ему ― «привет»? Спрошу, как у него дела? И что дальше?

А дальше ― НИЧЕГО.

Это и Ивану-дураку понятно.

Переворачиваюсь на другой бок и всю ночь безуспешно пытаюсь уснуть. Не самое лучшее начало для второго дня на работе. Заспанная, заторможенная горничная ― ну прямо лицо Ривьеры, ага. Такими темпами мне не видать повышения.

Поэтому, чтобы продержаться, выпиваю три чашки кофе по дороге на работу и ещё около десяти за смену ― незаметно, в подсобке, вливая в себя допинг быстро, но главное, эффективно. Потому что почти до самого конца ношусь по отелю, как заведенная, отрабатывая все положенные мне за сегодня номера, и даже успеваю помочь Наташке.

― Девочки, хорошие мои, выручайте, ― слышим с Долговой, когда уже начинаем переодеваться. ― Анечка заболела, Женечке ребеночка не с кем оставить. Она, конечно, хотела привезти его сюда, чтобы он в игровой побыл с няней, но вы же её знаете, бегала бы к мальчишке каждые полчаса, ну и какая бы это была работа? ― отмахивается Марина Николаевна. ― Уж точно не плодотворная.

― А что случилось? ― спрашиваю, не понимая, в чем собственно сыр-бор.

― Остаться нужно в ночную, Полиночка. Ты можешь?

― Эмм, думаю, могу. Нужно только папе позвонить.

― Отлично, ты очень меня выручишь.

― Хочешь, я останусь? ― предлагает Наташа, но я уверенно верчу головой.

― Нет, иди домой. Я отработаю.

― Я зайду к твоему отцу, проверю, чтобы он принял все лекарства.

― Спасибо.

― Поесть только не забудь. Ни крошки в рот с утра не брала.

А точнее, со вчерашнего обеда.

Но подруге об этом знать необязательно.

Попрощавшись с Наташкой, запихиваю свои вещи обратно в шкафчик и выхожу из раздевалки в коридор, где меня терпеливо ждет Марина Николаевна.

― Ну, рассказывайте, ― выдыхаю, на ходу завязывая фартук.

― Сегодня ночью приезжают очень важные гости. Какие-то партнеры Егора Александровича из Китая. Нужно срочно убрать несколько бизнес номеров.

― Бизнес? Но я ведь…

― Знаю-знаю, но там у всех девчонок график уборки итак до утра расписан, я с Танькой поговорила уже. Забиты под завязку. ― и пока тараторит вспоминаю, что Танька ― это Татьяна Владимировна, старшая горничная номеров бизнес и президент. ― Она поэтому и попросила меня кого-нибудь из своих дать на помощь. Справишься?

― Справлюсь, конечно. Всё будет хорошо.

Успокаиваю её, а саму будто цепями сковывает волнение. Я ещё в своих-то номерах не до конца разобралась за два-то дня, а тут сразу бизнес… хорошо не президентский.

Несмотря на шторм внутри, беру себя в руки и, выслушав совместные наказы Марины Николаевны и Татьяны Владимировны, приступаю к делу.

Так, за каких-то восемь с половиной часов убираю все четыре номера. Хотя я бы сказала ― до блеска их начищаю. Заполняю по списку бар, раскладываю ванные принадлежности и даже делаю лебедей из полотенец на постелях ― подсмотрела в интернете и захотелось попробовать. Лишь бы теперь меня за это не уволили. А если всё же уволят, однозначно спрошу у Огнева, зачем ему столько китайцев. ЧЕТЫРЕ НОМЕРА. Господи! Впрочем, неудивительно. Они везде путешествуют толпами.