– Странно, почему он не напал сразу? – спросила задумчиво, зачем-то трогая пальцем белый клык, двигая подбородок в стороны, как делает стоматолог на осмотре.

Я поразился её невозмутимости. В моём понимании, женский пол обычно прячется за мужчиной, а ещё непременно жалуется на трудности пути. С другой стороны, а сколько сильных женщин я знал?  
– Скажем так, – ответил наставительно, – от некоторых предложений сложно отказаться, а порой невозможно. Он кстати принял мои условия. Правда, вмешались некоторые обстоятельства. Назовём их непреодолимой силой.

Брови эльфийки удивлённо взлетели.

– Да? И что можно сказать об этой силе?

– Ну, она около восьмидесяти сантиметров в длину, и летит под сто двадцать метров в секунду. Пожалуй, на этом всё. 
Губы эльфийки сплелись в самодовольную улыбку. Шутку оценила. Глаза горят как у школьницы на выпускном.  
– Да уж, действительно. А я-то думала, хоть спасибо скажешь за проявленную заботу, или премию дашь. Всё-таки работаю сверхурочно. Что ты ему такого наобещал, что он стал тебя слушать, неужели взять в ученики? Или в некроманты берут только людей?  
– Нет, не только. Просто у большинства хватает мозгов выбрать другие школы. Да и с учителями напряжёнка. По-настоящему сильных некромантов счесть на пальцах одной руки. 

Она искренне улыбнулась, снова демонстрируя идеально ровные зубы. Я даже зажмурился. Сразу видно, не шляется по барам и ярмаркам. После пьяных драк у многих гуляк во рту провалы, а магическая медицина хоть и научилась отращивать конечности, до зубов только подбирается маленькими шажочками. Улыбку мигом стёрло с лица эльфийки, когда её пытливый взгляд опустился гораздо ниже моего живота, к злополучной ноге. В карих глазах зародилась тревога.  
– Ты ранен? Дай гляну. 
Я с наслаждением присел на утоптанную дорогу. Так сидел бы всю жизнь. Тело будто пропустили через мясорубку. Нога болит, хоть ампутируй, но виду не подаю, терплю. Пусть думает я из камня, то есть бесчувственный. Физические неудобства давно научился игнорировать, а порой переводить в шутку, больше беспокоит обнуление маны. Для мага это хуже смерти, когда сильные призванные существа терпят поражение. Тогда и наступает, Его Величество Безжалостный Откат. Он стискивает горло мёртвой хваткой, ни пошевелиться, ни выдохнуть, чувствуешь себя выжатым досуха. В бою это означает только одно – смерть. Черт, как же раскалывается голова! Анальгин в студию. 
– Пара пустяков, – ответил вскользь, – подвернул лодыжку, пока спускался. До свадьбы заживёт.  
Она с подозрением покосилась на раскуроченную входную дверь, немного ближе нашлось обезглавленное тело скелета. Пока не знает, что в доме ещё похлеще – целая тройка, а то и больше, мертвецов. Надо отдать должное телохранителям, хорошо постарались. Пока я разглядывал рогатую голову Рамиреса, придумывая как наградить верного слугу, не заметил, как уже пью какую-то сладковатую жижу из флакончика, а кончик моего носа щекочет розовый женский ноготок. Клариэль откровенно улыбалась, выглядывая из-за зелёной склянки. Знает чертовка, что застала врасплох.

– Пей до дна, мне сказали оно вкусное, как горячий шоколад. Специально держала для таких случаев.

Жидкость быстро перекочевала в желудок, внутри разлилось приятное обволакивающее тепло. 

Обезболивающее зелье. 
Уменьшает чувствительность к боли на 50-90%%

Хотел спросить, куда делись лечебные, но ниже колена больно хрустнуло, на глаза навернулись слёзы. Схватился за пятку.  
– Могла и предупредить, – сказал с досадой. 
– А ты бы согласился? 
– Конечно, нет. Кости это по моей части, значит вправлять должен сам.