На его гладковыбритое лицо с высокими скулами и выразительными карими глазами засматривались многие незамужние леди. Да и замужние тоже. Особенно когда он улыбался и на губах появлялась обольстительная ухмылка, которая могла растопить любой холод. И если бы не его отношение ко мне как к артефактору, я бы, может, тоже растаяла. Но, увы, снисходительность Норсена к Ирэн-артефактору перечеркнула все его попытки оказать знаки внимания Ирэн-девушке.

Между тем блондин подошел, положил ладонь на мой стол, и его взгляд задержался на моих записях, полных формул и заметок.

– Выглядишь уставшей, – произнес он мягким голосом. – Девушка не должна взваливать на себя столько работы.

«Если не буду, то и зарплаты не получу», – мысленно фыркнула я.

Это отпрыскам из богатых и знатных семей хорошо рассуждать о том, что девушка должна делать, а что нет. А если у тебя в семье дедушкиной пенсии, которая положена бывшему переводчику, хватает лишь на хлеб, как-то быстро забываешь о легкости бытия и начинаешь пахать. Стараешься обеспечить и себя, и того, кто тебя растил, кормил и содержал все те годы, что ты училась. Помимо этого, есть расходы за дом и за визиты лекаря, когда самому близкому твоему человеку вдруг становилось плохо просто в силу старости.

Огромная удача, если на все это зарабатывать удается, занимаясь любимым делом. Да, порой ноша и тяжелая, но все равно отчасти и приятная. Потому что я при этом ни от кого не завишу. Но, кажется, Норису бесполезно что-то из этого объяснять. Он смотрит на жизнь совершенно по-другому. А вот на меня – пристально.

– Зато ты всегда энергичен. В чем секрет? – спросила я, стараясь не выдать своей неприязни и игнорируя вторую часть его реплики.

– Возможно, это магия утреннего кофе или просто желание жить хорошо, – отозвался Норис и обогнул стол, подойдя к моему стулу почти вплотную. Так что теперь возвышался всем своим немалым ростом над одной и так не сильно-то высокой Ирэн Ирсен.

Когда маг приблизился, заметила, как полы его пиджака слегка разошлись, открывая вышитую серебряными нитями узорчатую жилетку под ними. Пижон и позер.

Норис же, не подозревая о моих мыслях, продолжил:

– Я могу с тобой этой магией поделиться. Как насчет того, чтобы сделать перерыв и выпить по чашечке этого самого кофе? И перекусить чем-нибудь в кофейне, что находится через дорогу. Сегодня там подают отличные круассаны.

– Спасибо, я сыта, – произнесла я вслух и мысленно добавила: «Только не едой, а тобой. Зато по горло».

Норис, на мое счастье, телепатом не был. Хотя, может, услышал бы он мои мысли – и потелепал бы отсюда поскорее, но увы… Блондин лишь на миг досадливо поджал губы, а после сказал:

– Ну раз ты не хочешь воспользоваться моим предложением, я воспользуюсь твоей шкатулкой: нужно отправить начальству промежуточный отчет.

С этими словами он достал из кармана пиджака пухлый запечатанный конверт и, не спрашивая моего разрешения, просто откинул крышку ларца и положил туда бумаги. Телепортационная шкатулка вспыхнула, отправляя послание.

– Удачного дня! – намекая на то, что Норису пора бы отчаливать и не мешать мне страдать над расчетами, произнесла я.

– Еще увидимся, – многообещающе произнес блондин и наконец-то сгинул.

А я и большой направляющий контур остались. В последнем было столько векторов силы, что, как бы я ни пыталась их разместить, обязательно один или два преломляли друг друга, как бы я ни перестраивала их. Для исправной же работы системы они должны были бы вовсе не пересекаться. Так что это оказалась та еще головоломка. Над ней я начала думать. Тяжко и печально.