– Олрайт, – продолжил он, – В правом крыле находится сам штаб оппозиции. Если честно, я не очень уверен, чем они там именно занимаются, – он понизил голос, – скорее всего, херней всякой. Но в любом случае главная задача у них здесь – это защищать нас от этих дебилов из ФСБ.

Я снова засмеялся. Мы подошли к двери, на которой висел бумажный листок с надписью от руки: «Strukov, MD, PhD».

– Добро пожаловать в наши шикарные апартаменты! – весело сказал он. – Наконец-то меня не будут пилить за то, что мы живем тут вдвоем с Артёмом Сотниковым.

Артём спал, когда мы вошли, но свет из коридора и наши голоса его разбудили. Это был очень высокий (метр девяносто) парень с длинными темными волосами, небритой щетиной, и обликом Аполлона, и профилем, как будто высеченным из мрамора. Но удивительным образом он при этом был стеснительным, что придавало ему дополнительный шарм.

Артём пробормотал что-то нечленораздельное и перевернулся на другой бок, к стенке. Струков указал на двухъярусную кровать, стоявшую в углу:

– Тут все уже готово для тебя. Твоя полка – нижняя, у меня – верхняя. Знаешь почему?

– Потому что ты всегда на высоте.

– Абсолютно верно. Если нужен туалет или душ, то надо вернуться в коридор и дальше направо до конца. Окей?

– Окей, лучше не бывает.

У меня были с собой полотенца, зубная щетка, паста и, в общем, полный набор средств гигиены. Я пошел в ванную комнату, она была, как всегда в таких местах, не очень, но все-таки лучше, чем вы могли бы подумать. Я принял душ и вернулся в комнату. Струков читал что-то на планшете и не отреагировал на мое появление. Я лег в кровать, укутался в одеяло – было довольно прохладно – и почти мгновенно уснул.

Я проснулся оттого, что Струков будил меня, причем весьма агрессивно.

– Вставай, вставай, вставай… – повторял он, дергая меня за руку.

Я едва смог открыт глаза. Взглянул на часы – там было чуть больше восьми утра.

– Так, что началось?!.. – воскликнул я. – Я лег в три ночи! Дай мне поспать!..

– Днем поспишь, – решительно сказал Струков. – Пойдем смотреть пациентов, я и так уже на час подвинул весь процесс ради тебя…

– Какой еще процесс?

– Так, что за ленивые вопросы, Мечников? Какой процесс… Нужно взять кровь, биопсию нерва, проверить мРНК, начать тестировать препараты… A ты думаешь, чем мы тут занимаемся?

Его доводы показались мне убедительными, хотя чувствовал я себя, как будто меня всю ночь непрерывно били палками. Я пошатываясь встал и оглядел комнату – повсюду был творческий бардак, все углы и полки были завалены бумагой, коробками, компьютерными запчастями, пробирками и одеждой. Артём Сотников спал в абсолютно такой же позе, как я его видел в три часа ночи, когда пришел.

– А он? – с последней надеждой спросил я, указывая на Артёма.

– Он нерд, у них свое расписание, оставь его.

– Я тоже нерд.

– Ты другой нерд, ты – ботан. Ботаны должны много работать.

Мне не понравился ни его тон, ни формулировка этого предложения, но я ничего не сказал. Я быстро оделся и пошел в ванную, а когда вернулся, меня ждал приятный сюрприз – Таня Нейробиолог приготовила завтрак и пригласила нас в импровизированную столовую, в которой был всего один старый-старый стол.

– Спасибо, Таня, – сказал я. – А то еще мгновение – и я сбросил бы господина Струкова прямо с Красноармейского Моста за его манеры.

– Манеры ужасные у него, согласна, – улыбнулась Таня. – Но даже господин Струков знает, что без кофе никакой нормальной работы не будет.

Струков махнул на нее рукой и налил себе кофе, которое допил уже через минуту и стал холодно смотреть на нас, поторапливая.